|
Донован Уильям
Донован Уильям (1883—1959), начальник Управления стратегических служб (УСС) В 1914 году, когда началась первая мировая война, Донован был крупным и преуспевающим нью-йоркским адвокатом. Вместе с Гербертом Гувером (будущим президентом США) он отправился в Европу в составе специальной комиссии, решавшей вопросы обеспечения продовольствием армии. Одновременно он оказывал помощь голодающим. В 1916 году Донован был отозван в Соединенные Штаты и призван на действительную военную службу. Принимал участие в борьбе с повстанцами Панчо Вильи на американо-мексиканской границе. Вернувшийся в марте 1917 года в Нью-Йорк, Донован был назначен командиром батальона прославленного 69-го пехотного полка "Сражающиеся ирландцы" (нью-йоркская Национальная гвардия). В ноябре того же года полк был переброшен морем в Европу и принял самое активное участие в боевых действиях в составе американской дивизии "Рэйнбоу" (“Радуга”). За 19 месяцев своего пребывания во Франции Донован был трижды ранен. За отвагу, проявленную в боях, неоднократно отмечался воинскими наградами. В первую мировую войну Донован получил орден Почета, крест "За боевые заслуги", орден Почетного Легиона, орден Британской империи, Военный крест с пальмовой ветвью и знак "Серебряная звезда". После войны в Доноване впервые зародилось серьезное увлечение разведкой. По линии государственного департамента он был послан в охваченную революцией Россию, где непродолжительное время находился в качестве офицера связи армии США при штабе белогвардейских сил адмирала А.В.Колчака. По возвращении в конце 1920 года в Соединенные Штаты Донован вновь занялся юридической практикой. Он последовательно становился федеральным прокурором, заместителем генерального прокурора США и частным адвокатом, имеющим международную практику. Среди его клиентов был, в частности, Уинстон Черчилль. Будучи от природы человеком любознательным и независимым, Донован в 30-е годы много разъезжал по свету в частном порядке. Ему непременно хотелось своими глазами увидеть итало-эфиопскую войну и гражданскую войну в Испании. В конце 30-х годов он стал послом для особых поручений при президенте Франклине Д.Рузвельте и в этом качестве совершил продолжительную поездку по Европе и Среднему Востоку. Наиболее важным для него стал визит в июле 1940 года в Великобританию. Президент поручил ему “определить степень боеспособности англичан”. Узнав о миссии Донована, посол США в Лондоне Джозеф П.Кеннеди, не сомневавшийся в том, что Великобритания будет в скором времени покорена Германией, отчаянно противился этой поездке. Находясь в Англии, Донован познакомился с директором морской разведки контр-адмиралом Джоном Годфри, шефом МИ-6 генерал-майором (сэром) Стюартом Мензисом и другими высокопоставленными представителями британских спецслужб (если верить официальным источникам, то Донована не ставили в известность о только что созданном в Великобритании Управлении специальных операций — УСО). Новые знакомые произвели на Донована большое впечатление. Английский историк позднее писал, что и сам американец "продемонстрировал свою добрую волю" и “помог привести в действие механизмы налаживания сотрудничества и взаимодействия между спецслужбами двух государств”. Поездка убедила Донована в том, что с американской помощью англичане способны будут сдержать натиск германских сил*. В конце 1940 года вместе с представителем британской разведки в США Уильямом Стивенсоном Донован пустился в опасную поездку (общей протяженностью в 25 000 миль) по фронтам открытого и тайного противостояния воюющих держав, побывав в Великобритании, на Гибралтаре, на Мальте, в Египте, Греции, Югославии, Турции, Португалии и Испании. Биограф Донована Энтони Кейв Браун пишет, что “перед его глазами нескончаемой чередой прошли генералы и адмиралы, маршалы авиации и полковники, шпионы и разведчики, политики и шейхи, священники и муллы, принцы и короли”. Узнав об этой поездке, премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль, стремившийся непременно вовлечь Соединенные Штаты в войну, был под таким сильным впечатлением, что специально телеграфировал Рузвельту, подчеркнув в своем послании, что Донован “всюду, где бы ни появлялся, вносил живую свежую струю”. А директор морской разведки связался с командующим Средиземноморским флотом и сообщил ему: “Нет сомнения, что через Донована мы добьемся несравненно большего, чем через кого бы то ни было другого”. В марте 1941 года Донован вернулся в Вашингтон, но слух о его интересе к разведке достиг берегов Соединенных Штатов раньше него (видимо, весть об этом была передана по каналам военного и морского атташе США в Лондоне). 8 апреля шеф военной разведки генерал-майор Шерман Майлс написал начальнику штаба армии США генералу Джорджу Ч.Маршаллу: “...есть серьезные основания опасаться создания — по наущению полковника Донована — нового суперагентства, сверхвлиятельной службы, которая подчинит себе всю разведку: такой шаг, как представляется, вызовет весьма неблагоприятные, если не губительные последствия”. Тем временем директор ФБР Дж. Эдгар Гувер как раз был занят тем, что активно распространял юрисдикцию своего ведомства на Латинскую Америку с прицелом на Европу и Азию. Тот холодок, с которым Мзйлс и Гувер относились к Доновану, объяснялся их общей неприязнью ко всем “любителям” шпионского ремесла. В то самое время, о котором идет речь, “на их шее” уже сидел другой "любитель", занимавший высокое положение в обществе (а также личный друг Рузвельта), — Винсент Астор. Президент назначил его, офицера запаса ВМС, координатором деятельности всех спецслужб (армейская разведка, управление морской разведки и ФБР) в Нью-Йорке и окрестностях. Поначалу в Вашингтоне ходили слухи о том, что Рузвельт планирует поставить во главе нового “суперагентства” именно Астора. 10 июня 1941 года по совету военно-морского министра Фрэнка Нокса Донован составил докладную записку, в которой выдвинул идею создания новой разведывательной службы. По его словам, во главе службы должен стоять “координатор стратегической информации", назначенный президентом и “подотчетный ему и никому больше”. Финансирование службы должно идти из особого фонда, которым “будет вправе распоряжаться исключительно президент”. Донован дипломатично согласился на то, что новая служба не станет претендовать на “домашние функции ФБР” и вмешиваться "в операции армии и флота". Но при этом она будет собирать, сортировать и обрабатывать “любую информацию из любых источников”. Если Нокс выступил в поддержку идеи Донована, а армия и флот, напротив, активно сопротивлялись ей, то президент Рузвельт просто не знал, что ему делать, и поэтому колебался с принятием решения. Тогда на первый план вышли англичане. Англичане считали Донована активным сторонником оказания им существенной военной помощи, и, чтобы “подтолкнуть процесс”, они обратились к Годфри — руководителю Британской морской разведки — и его личному помощнику капитан-лейтенанту Яну Флемингу (будущему автору знаменитого Джеймса Бонда). За обедом в Белом доме Годфри убедил Рузвельта в том, что Америке необходима разведслужба, возглавляемая Донованом. В результате 11 июля 1941 года Рузвельт назначил Донована начальником новой службы внешней разведки, присвоив ему титул координатора информации. Когда об этом решении стало известно, Стивенсон телеграфировал в Англию Мензису: “Можете себе представить, какое я испытал облегчение в связи с тем, что на столь важном для нас посту оказался наш человек”. Вначале Рузвельт предполагал, что Донован вернется на действительную военную службу и у нового разведывательного бюро начальник будет, что называется, "в погонах". Но армия и Конгресс воспротивились этому, и президенту на время пришлось расстаться со своей идеей. Таким образом, Донован заступил на пост координатора информации, будучи штатским человеком. Начало его деятельности не было отмечено сколько-нибудь шумными событиями. Газетчики даже окрестили Донована “Биллом по прозвищу “Т-с!” (Билл — сокращение от Уильяма). После 7 декабря 1941 года Донован вновь надел военный мундир. Несмотря на то что его часто называли “генералом”, в действительности чин бригадного генерала он получил только в марте 1943 года, а генерал-майора — в ноябре 1944 года. Оппозиция Доновану стала мало-помалу слабеть после того, как бригадный генерал Уолтер Беддел Смит убедил свое армейское начальство в том, что раз уж Донован имеет прямой доступ в Белый дом и к высокопоставленным чиновникам администрации Рузвельта, было бы неплохо подчинить его бюро Объединенному комитету начальников штабов, который был учрежден в начале 1942 года для выработки общей военной стратегии. Так и случилось. 13 июня 1942 года бюро координатора информации было преобразовано в Управление стратегических служб при Объединенном комитете начальников штабов. Донован стал начальником УСС (а Смит, между прочим, в 1950 году заступил на пост Директора центральной разведки). Спустя месяц Донован едва не погубил свое же детище УСС, санкционировав серию незаконных обысков в испанском посольстве в Вашингтоне (в рамках подготовки наступления союзников в Северной Африке УСС, отвечавшее за разведывательное обеспечение вторжения, хотело ознакомиться с дипломатической корреспонденцией). Гувер был вне себя от ярости. Донована и УСС спасло лишь заступничество Объединенного комитета. Доновану постоянно приходилось сталкиваться с недоброжелательным к себе отношением и сопротивлением оппонентов, начиная от представителей британских спецслужб, видевших в нем конкурента в европейских делах, и заканчивая генералом Дугласом Макартуром, который не пустил УСС в юго-западную часть Тихого океана. Уж не говоря про Гувера, который все время искал повод насолить УСС. “В ФБР к абверу относятся лучше, чем к нам”, — сказал как-то Донован. Но он был большим дипломатом, поднаторевшим в закулисных интригах. Один из сотрудников европейского отделения УСС Уильям Кейси (кстати, еще один будущий директор центральной разведки) так описывал Донована: “Мягкий человек с тихим голосом и таким же характером. К нему совершенно не подходило прозвище “Дикий Билл”, но оно почему-то прилепилось к нему намертво”. Действительно, репортеры любили называть его так. Очевидно, это прозвище родилось еще на фронтах первой мировой войны, где Донован показал себя героем. Но друзья говорили, что никто не смел называть его "Диким Биллом" в лицо. 7 июня 1944 года, на следующий день после высадки войск союзников в Нормандии, в район боевых действий прибыли Донован и его помощник Дэвид Брюс, Тем самым они грубо дарушили строгую договоренность между США и Великобританией о том, что офицерам, владеющим информацией по операции “УЛЬТРА”, категорически воспрещается показываться в опасных местах и подвергать себя риску пленения. Едва Донован и Брюс ступили на песок пляжа, как тут же попали под огонь немецких автоматчиков. Тогда Донован обернулся к своему помощнику и проговорил: “Мы с тобой слишком много знаем”. Достав пистолет, он добавил: “Если станет ясно, что плена не избежать, я застрелю сначала тебя, а потом застрелюсь сам. В конце концов, я твой начальник”. Перед наступлением ночи обоих эвакуировали на флагманский корабль. Во время итальянской кампании Донован посетил остров Капри и приказал одному из сотрудников УСС установить наблюдение за Ла Фортино — виллой своего давнего нью-йоркского приятеля и политического сторонника. Задание чрезвычайно покоробило того, кому оно было дано. По словам Робина У.Уинкса, взятым из его книги “Плащ и мантия” (“Cloak & Gown”, 1987), этот сотрудник позднее вспоминал: “В тот момент Донован особенно отчетливо понимал, как непросто быть на его посту. Потом он сказал, что если ему придется умирать, то потребуется две лопаты: одна, чтобы вырыть себе могилу, а другая, чтобы вычерпать дерьмо, которое зальется туда”. Уинкс также пишет, что когда кому-то, кто хорошо знал Донована, попалась на глаза строчка Э.Э.Каммингса, где поэт обращался к образу Смерти: "Ну как тебе сынишка твой голубоглазый?" — он решил, что Каммингс имел в виду именно Донована: харизматического генерала с цепкими голубыми глазами. В конце 1944 года Донован начал отстаивать идею создания на основе УСС постоянной разведывательной службы, приспособленной для деятельности в условиях мирного времени. В воздухе уже запахло приближающейся “холодной войной”. ФБР и спецслужбы военных ведомств вознамерились задушить идею Донована еще в зародыше, но на УСС они замахнуться не могли. К концу войны управление превратилось в мощную структуру с филиалами, агентурой и сотрудниками, разбросанными по всему миру. Донован понимал, что недалек тот день, когда боевые действия в Европе закончатся, и он уже вынашивал планы ведения разведки против СССР. На этот счет у него уже имелись свои методы: бороться с русскими в чем-то одном, но помогать им в чем-то другом. Надо сказать, что этот его взгляд расходился с мнением тех, кто определял в Соединенных Штатах большую политику. Вот лишь один пример. После капитуляции Германии Вильгельм Хетль, один из высших чинов немецкой разведки, работавший по Ватикану и Балканам, добровольно сдался в плен американцам. Он сказал, что его агентура воевала только против русских, и обещал передать ее УСС, если работа против СССР продолжится. Высокопоставленные чиновники из Вашингтона в то время как раз вынашивали планы использования бывших нацистов в грядущем противостоянии Запада с Советским Союзом. Донован же, узнавший о предложении Хетля от Аллена Даллеса, предложил создать совмесную команду УСС и КГБ для того, чтобы выловить агентуру Хетля: нацист для него всеегда оставался нацистом. И хотя Объединённый комитет поначалу тоже противился сотрудничеству с бывшим врагом, судя по всему, ситуация зашла так далеко, что поделать уже ничего было нельзя. Так до сих пор и неизвестно точно, чем все закончилось, но не вызывает сомнений тот факт, что Хетль был отпущен из лагеря, в котором американцы держали.бывших нацистов. 12 апреля 1945 года умер президент Рузвельт, и влияние Донована резко ослабло. Ему так и не удалось найти общий язык с новым главой государства: Трумэна всегда больше интересовали события на Тихоокеанском театре военных действий. А в Европе война закончилась, и УСС некуда было больше девать, 20 сентября 1945 года, через месяц с небольшим после капитуляции Японии, Трумэн официально распустил УСС. И хотя ЦРУ стало прямым преемником управления, сам Донован не имел никакого отношения к его созданию. Многие из его коллег и подчиненных ходатайствовали перед президентом о назначении Донована первым директором центральной разведки, но Трумэн даже не рассматривал эту кандидатуру. На послевоенном Нюрнбергском процессе над бывшими нацистскими военными преступниками Донован присутствовал в качестве заместителя прокурора. В августе 1953 года его направили послом США в Таиланд, но уже через полтора года в связи с ухудшением состояния здоровья он оставил этот пост. Когда Донован умер, президент Эйзенхауэр воскликнул: "Вот это был человек! Мы лишились последнего героя!". Источник:Смотри также на "Агентуре": |
НОВОСТИ
|
