|
Большой брат поможет. Как Россия учится у Китая контролировать интернетСможет ли Кремль создать аналог Великого файервола
Андрей Солдатов, Ирина Бороган
Российская система интернет-фильтрации, которую власти запустили четыре года назад, не слишком эффективна – сквозь нее, как сквозь cито, проходит информация, которая находится в черных списках и должна быть заблокирована в Рунете. Тысячи пользователей знают, какой VPN или анонимайзер надо использовать, когда хочется посмотреть фильм на заблокированном Rutracker.org или зайти на Grani.ru. Посты об акциях протеста появляются сегодня также свободно, как и до введения интернет-цензуры. Осознав, что создать надежный барьер на пути информации в Сети не удалось, Кремль развернулся в сторону Китая. В течение года кремлевские чиновники регулярно встречались с китайскими коллегами, пытаясь понять, как им изменить систему интернет-контроля. В свою очередь, китайцы искали новые идеи в российском опыте.
Провал Роскомнадзора Ранним утром 27 апреля 2016 года группа китайских чиновников в темных костюмах собралась в огромном здании кремлевского медиахолдинга «Россия сегодня» на Зубовском бульваре. Неброские, похожие на униформу костюмы китайцев выглядели нарочито скромно на фоне дорогих и отлично сшитых костюмов российских чиновников. Но чувствовали китайцы cебя очень уверенно. В Москву на первый Российско-Китайский формум безопасного интернета их позвали как экспертов по интернет-фильтрации. Со сцены выступил Лу Вей, глава киберадминистрации Китая, и Фан Биньсин, архитектор Великого китайского файерволла. Их слова о том, что интернет должен быть суверенным и надежно защищенным от вторжения извне нашли большое понимание у Игоря Щеголева, помощника президента по вопросам интернета, и Александра Жарова, главы Роскомнадзора — ведомства, составляющего черные списки сайтов. На китайцев возлагались большие надежды как на носителей ценных знаний о том, как поставить соцсети под контроль. С 2011 года, когда сначала случилась Арабская весна, мобилизовавшая людей через Twitter, а потом и протесты в Москве, в которых большую роль сыграл Facebook, Владимир Путин, ранее равнодушно относившийся к Интернету, начал осознавать важность соцсетей. Ответом стали черные списки запрещенных сайтов, преследования блогеров, а также модернизация системы электронного перехвата СОРМ. С самого начала кремлевская концепция интернет-контроля больше опиралась на запугивание, чем на технологические решения. Черные списки сайтов оставались малоэффективной мерой — однако Роскомнадзор рассчитывал, что лишь очень немногие в России готовы пользоваться средствами обхода цензуры. Ставка была сделана на давление на компании, а не на пользователей. За три года было принято огромное количество репрессивных законов и постановлений – о блокировках сайтов, о регистрации блогеров, о переносе серверов в Россию, об обязательной установке усовершенствованной системы перехвата СОРМ за счет компаний. Часть законов содержит заведомо невыполнимые требования – и тем лучше для властей, потому что это позволяет эффективнее запугивать интернет-компании, в том числе блокировкой их сервисов в интернете. Поначалу это работало – с 2012 года представители Яндекса, Google и Twitter ходили в администрацию президента и Минкомсвязи, и спрашивали, как жить по новым правилам. Самые больше надежды Кремль возлагал на закон о переносе серверов с персональными данными наших граждан в Россию, который вступил в силу в сентябре 2015 года: он должен был гарантировать не только блокировку контента, но дал бы ФСБ возможность перехватывать всю информацию, которую пользователи передают по Facebook, Twitter или Gmail. Кроме того, если бы Twitter и Facebook перенесли свои серверы, им пришлось бы открыть представительства в России и стать субъектами российского законодательства, что увеличивало возможности для давления. Таков был план – нехитрый, но действенный в случае успеха. Однако осенью 2015 года стало ясно, что он не сработает. Роскомнадзор не мог заставить Google, Twitter и Facebook перенести серверы. Кроме того, после запрета торрентов тысячи пользователей научились обходить блокировки, и к ноябрю прошлого года Россия вышла на второе место в мире по числу пользователей TOR. Приближались выборы, но решения «проблемы Интернета» все не было. Началась лихорадочная активность — с осени 2015 года блогеров стали активно сажать в тюрьму за критические посты и перепосты, но что характерно, почти все жертвы были пользователями ВКонтакте, а не Facebook. 27 апреля 2016 года Александр Жаров, стоя на трибуне российско-китайского форума, изящно избежал признания в том, что политика его ведомства в области локализации данных до сих пор не увенчалась успехом. Он похвалил китайские компании за перенос серверов на территорию России. Уточнять, что почти никто в нашей стране не пользуется китайским Weibo, он не стал. Нужно было новое решение, и это решение, по мнению Кремля, теперь должны были предоставить китайцы.
В поисках новых союзников Мы сидим с Денисом Давыдовым, руководителем «Лиги безопасного Интернета», в «Кофемании» на Никитской, в двух шагах от нового офиса Лиги в здании «Центрального Телеграфа», где также расположено Министерство связи. Давыдов очень воодушевлен успехом первого Российско-Китайского кибер форума. Для него это прорывный успех его партии — приезд высокопоставленных китайцев обеспечил Константин Малофеев, спонсор Лиги, при поддержке Игоря Щеголева, помощника президента по проблемам Интернета и бывшего министра связи: «Договоренность о проведении форума была достигнута в декабре 2015 года в Учжене. – объясняет Давыдов, – тогда Игорь Олегович договорился с Фан Биньсином». В Учжене в декабре 2015 года проходила 2-ая «Всемирная конференция по управлению Интернетом», и Давыдов входил в ее оргкомитет. Конференция, которую открывал Председатель КНР Си Цзиньпин, а среди гостей был Дмитрий Медведев, запомнилась тем, что на нее не пустили журналистов многих западных изданий, включая The New York Times, и «Репортеры без Границ» даже призвали к бойкоту конференции. Однако именно там Фан Биньсин, главный архитектор великого китайского Файерволла, окончательно определился, с какой группой российских чиновников ему надо дружить — это были Щеголев, Малофеев и «Лига» Давыдова. Последняя так впечатлила Фан Биньсина, что уже через три месяца, в марте 2016 года, он создал и возглавил новую неправительственную организацию — «Ассоциацию кибербезопасности Китая» — как было заявлено, для «продвижения самодисциплины в индустрии». По словам Давыдова, Ассоциация была задумана как китайский вариант Лиги — Фан Биньсину очень понравилась идея использования волонтеров для патрулирования Интернета, в помощь государственным цензорам. В Учжене Фан Биньсин подписал от имени Ассоциации соглашение о сотрудничестве с Лигой, и от лица именно этой Ассоциации Фан Биньсин и приехал в Москву на форум в апреле. В Кремле мероприятие признали успешным, и новый тренд дружбы с китайскими Интернет-цензорами стал набирать обороты: в конце мая дополнительный вес новому направлению сотрудничества добавил Николай Патрушев, который встретился с членом китайского политбюро Мэн Цзяньчжу в Грозном, чтобы обсудить как предотвратить использование Интернета для организации цветных революций. Через месяц в Китай отправился Владимир Путин, где подписал с Си Цзиньпинем совместное заявление «О взаимодействии в области развития информационного пространства», которое призывает, среди прочего, «совместно выступать за укрепление принципа уважения суверенитета каждой страны в сети» и «противодействие вмешательству во внутренние дела других стран в сети».
Бизнес по-китайски Хотя официальные лица стараются не детализировать, как именно они видят сотрудничество с Китаем в этой области, за прошедшие месяцы контуры этого сотрудничества стали более-менее понятны. Еще в апреле, сразу после форума, стало ясно, что оба государства очень активно ищут способы контроля доменных имен. Китайцы еще накануне потребовали от иностранных компаний работающих на местном рынке, регистрировать местные доменные имена. После китайско-российского форума была принята дорожная карта, которая предусматривает «совместные действия для обеспечения безопасности... национальных доменных зон России и Китая». Давыдов подтвердил нам, что уже функционирует совместная рабочая группа по доменам, которая регулярно проводит совещания по видеоконференц-связи. Очевидно, что в данном случае контроль над доменами выглядит как еще одна попытка «приземлить» глобальные корпорации, то есть сделать их субъектами местного законодательства. В конце ноября в Китае был принят закон о кибербезопасности, который включает и требование локализации данных — это практически калька российского закона. В России сейчас обсуждают проект закона о «критической инфраструктуре» Интернета, и в нем есть пункт, что регулирование ресурсов национальных доменных зон является «исключительным правом государства». Сейчас правила для доменов определяет Координационный центр национального домена - неправительственная организация. Есть еще несколько областей, где Китай видится Кремлю поставщиком технологических решений. Как говорит Давыдов, система черных списков заблокированных сайтов, внедренная в России в 2012 году – «это только первый этап», а должен быть второй – который позволит мгновенно искать и находить «вредный» контент. Это именно тот способ фильтрации, который применяется в Китае. Великий китайский файерволл, который китайцы начали строить еще в 90-е, фильтрует и блокирует намного эффективней своего русского аналога. Кроме того, в Китае научились делать то, что очень пригодилось бы у нас: оперативно отрубать целые регионы от Интернета в случае чрезвычайной ситуации. Принятый летом Закон Яровой, обязавший провайдеров хранить все данные пользователей в течение шести месяцев, также воспринимается китайцами как возможность расширить свое присутствие на российском рынке телекоммуникаций. Закон Яровой был подписан в июле, а уже в августе «Коммерсант» писал о переговорах между производителем телекоммуникационного оборудования «Булат» и китайскими компаниями Huawei и Lenovo о поставке технологий для хранения данных в соответствии с новым законом. Сегодня Huawei присутствует практически на каждой российской конференции по информационной безопасности — компании был отдан ключевой доклад на российско-китайском форуме в апреле в Москве, а в конце октября, в Пекине, компания была главным спонсором выездного «Инфофорума» - главной российской конференции по теме инфобезопасности. В рамках спонсорства приехавших российских чиновников отвезли на экскурсию в штаб-квартиру Huawei. «В условиях, когда Запад стал очень недружественен к России, Китай остается по сути единственным серьезным "союзником", включая и ИТ-сферу. Поэтому несмотря на курс на импортозамещение, подразумевающий переход на российское, у нас активно идет переход на китайское. Спецслужбы, насколько я знаю, этим недовольны, но сделать ничего не могут,» - говорит наш источник в отрасли. В ФСБ действительно не очень рады неожиданной дружбе с китайскими телекоммуникационными производителями, особенно с Huawei. Там хорошо помнят недавние скандалы вокруг компании в США — в 2012 году Комитет по разведке Конгресса назвал Huawei «угрозой национальной безопасности» и ей был закрыт доступ на американский рынок из-за подозрений, что в поставляемом оборудовании есть «жучки», которые могут использоваться для промышленного шпионажа. «Это компания является по сути инструментом китайского государства, кто бы номинально ей не владел. Ее история слишком непонятна, а ее рост слишком быстрый для частной компании в Китае, и государственные чиновники ее поддерживают. А отсутствие конкуренции со стороны госпредприятий тут тоже важный знак», - говорит Гордон Чанг, китайский исследователь и автор книги «The Coming Collapse of China». Между тем, кремлевские чиновники надеются сделать процесс обмена технологиями двухсторонним. В октябре на Российско-китайском форуме интернет-СМИ в Гуанчжоу замминистра связи Алексей Волин призвал Китай объединить усилия по защите Интернета: в частности, создать общую систему облачного хранения данных и обеспечить "стабильность работы и неуязвимость от внешнего воздействия национального сегмента в сети интернет" - на основе российских решений. «Здесь мы готовы будем презентовать нашим китайским партнерам целый набор предложений» – заявил чиновник.
Бизнес по-русски Осенью 2015 года Евгений Касперский зачастил в Китай. В сентябре он приехал в Пекин, в октябре он снова в Китае - уже на партнерской конференции в Лицзяне в южной провинции Юньнань, в ноябре он все еще в Китае — на этот раз в отпуске, путешествуя по Национальному парку в провинции Сычуань, и потом снова приезжает в Пекин. «Давеча между деловыми встречами в китайской столице удалось совершить забег в несколько широко и не очень известных мест», пишет он в своем блоге и делится фотографиями достопримечательностей. В декабре он снова возвращается в Китай — в составе российской делегации он едет на ту самую конференцию по управлению Интернетом в Ючжень, на которой Фан Биньсин договорился о сотрудничестве с «Лигой безопасного Интернета» Давыдова («Лаборатория Касперского» является участником Лиги). «Всё мероприятие проходило в старом городе Учжень, который для этого целиком закрыли и обнесли периметром», – весело пишет Касперский в блоге. Касперский тоже подписывает здесь соглашение о стратегическом партнерстве с Китайской компанией Zhongguo Wang по кибербезопасности, подразделением госкорпорации CETC. В «Лаборатории» явно надеялись, что это соглашение позволит компании вернуть доступ на рынок госзаказа Китая, от которого ее отлучили еще в 2014 году. Однако наступил 2016 год, шел месяц за месяцем, но доступ на рынок все не возвращался. В конце августа «Лаборатория Касперского» сделала громкое заявление - главный антивирусный эксперт компании Александр Гостев в интервью агентству Bloomberg сказал, что число хакерских атак из Китая на объекты в России в 2016 году практически утроилось. «Несмотря на официально объявленную дружбу между Россией и Китаем и соглашениям по кибер-безопасности, сотрудничестве и ненападении между двумя правительствами, я не вижу, чтобы это работало», - жалуется Гостев. Это было серьезное заявление. Уже через месяц компания возобновила поставки в госсектор Китая, о чем в ноябре заявила «Ведомостям» представитель компании Юлия Кривошеина.
Так политика обеспечила спрос на продукцию IT-компаний обеих стран.
Опубликовано в Republic, 2 декабря 2017 |
НОВОСТИ
|
