Виктор Илюхин, заместитель председателя Комитета ГД по безопасности:
       — Конечно, определенные выводы после Беслана были сделаны. Были усилены требования к сотрудникам ФСБ и МВД в целом. Государственная Дума вместе с правительством нашла возможность дополнительно профинансировать силовые структуры.
       Но эта реформа дала положительный результат только в плане пресечения уже развивающихся или уже начавшихся террористических проявлений. Мы не получили пока весомого результата в плане предупреждения терроризма на более ранней стадии. Пока мы не имеем достаточной оперативной осведомленности.
       — Создается впечатление, что основную роль в борьбе с терроризмом теперь играют внутренние войска. Это правильно?
       — Когда Путин объявил, что офицеры ВВ будут возглавлять эти группы (ГрОУ), я сказал, что это очередная ошибка. Внутренние войска агентурной работе не обучены. Здесь должны работать специалисты. ВВ не имеют права проводить оперативно-разыскные мероприятия, если только министр внутренних дел не вводит своих сотрудников в группы ВВ. А если они не имеют права проводить ОРД (оперативно-разыскную деятельность), то не будет предупреждения. Я считаю, что всю ответственность сегодня, по крайней мере в плане агентурной работы и координации, должна брать на себя ФСБ. И вот здесь, на мой взгляд, было бы достаточно указа президента, что Патрушев является руководителем координационного центра, в который входят министр внутренних дел, главком ВВ и т.д., а вся информация аккумулируется в ФСБ, и ФСБ вырабатывает план мероприятий, он утверждается на координационном совете.
       — Почему сегодня такая схема не действует?
       — Не знаю. Видимо, снобизм есть у каждого ведомства, нет доверия, но есть большие претензии друг к другу. Вы говорите о том, какие выводы были сделаны после Беслана, а нового закона о терроризме до сих пор нет. В первом чтении мы его приняли, а дальше движения нет уже несколько месяцев. В чем причина? В Кремле и в правительстве обсуждается создание специального органа по борьбе с терроризмом. Я думаю так: если до этой глупости мы додумаемся, то террор мы никогда не остановим.