ГЕНЕРАЛЬСКИЕ СТРАХИ

В 90-м или 91-м, отдыхая в одном из санаториев Ялты, я встретил генерала - коллегу по работе в 5-м управлении в Киеве. Я был очень рад встрече, и тем более удивился метаморфозам, которые произошли в этом человеке: он был весь какой-то настороженный, замкнутый, лицо серое - казалось, он насквозь пропитан страхом. И несмотря на то, что раньше мы с ним всегда общались на русском языке, теперь он старался говорить со мной исключительно по-украински. Я предложил вечером посидеть в моем номере за бутылочкой коньяка. Он согласился, мы продолжили гулять по аллеям, но  я все время чувствовал страх, исходивший от него. Он тщательно избегал разговоров на любые острые темы - о службе, о политике, хотя в то время не было вопросов более актуальных и интересных.

И лишь вечером, выпив коньяку, он раскрыл причину своего странного поведения. "Александр Иванович, вы очень активно работали в пятом Правлении, получали досрочные звания, были лидером. Вас все время отмечали в приказах, давали поощрения, были и ценные подарки. А я получал их гораздо меньше. Вы были оперативным работником, строили комбинации, занимались разработкой конкретных вопросов. А я был у вас в роли подсобного рабочего. Вас никто не знает, даже бывшие объекты разработки. Я раз пять участвовал в обысках по делам, которые Вы вели, и везде в протоколах обысков - моя фамилия (Если оперработник присутствует на обыске, его вносят в протокол)".

И снова вижу, как его глаза наливаются испугом. Я ответил ему: "А чего вы боитесь? Вы никаких преступлений не совершали, а выполняли свой долг, руководствуясь законами СССР. Во время обысков, я это хорошо помню, вы себя вели очень культурно". И тут я вспомнил случай из нашей совместной работы. Мы, в соответствии с поставленной задачей, негласно проникли в одну квартиру - нам необходимо было найти некое специзделие. Мы благополучно выполнили задачу и уже собрались уходить, когда вдруг из соседней комнаты донесся звук падения чего-то тяжелого. Мы так и обмерли - считалось, что квартира пуста. И этот генерал, в то время он был майором, чуть сам не упал от неожиданности. Но что делать - пошли, посмотрели. Оказалось, там была больная женщина, прикованная к постели. И она говорит: "Молодой человек, вы извините, я чувствую, что кто-то в доме есть. Отнесите меня, пожалуйста, на горшок, а то мне очень плохо". И коллега выполнил ее просьбу. А после горшка она попросила помыть ее. И он выполнил и эту просьбу, проявив сострадание и человечность. Потом на руках отнес в постель и положил. Самое интересное, что она ни разу не спросила - а кто вы такие и что делаете в нашей квартире?

Я напомнил ему этот случай как пример его человечного поведения и снова говорю - так чего ж тебе бояться? В общем, на том мы и расстались. Мне было очень грустно и больно, что  человек, носящий звание генерала госбезопасности, так перепуган, тем более, что никакой конкретной реальной угрозы нет.

Тогда я не догадывался, что пройдет немного времени - и он поразит меня еще больше. Однажды я открыл газету и увидел в ней пространное интервью с этим генералом. В то время он уже находился в близких отношениях с несколькими национал-демократическими лидерами. Знаете, мне было просто неприятно это читать. Человек, который занимался в основном написанием характеристик на сотрудников, носил бумаги, не вел ни одного дела, а лишь изредка присутствовал на обысках и других мероприятиях и с важным видом авторитета рассуждал о проблемах разведки и контрразведки.

Но самым поразительным было даже не это, а его рассказ о себе. Оказывается, генерал КГБ, еще учась в школе, проявлял очень большой интерес к украинскому языку. Но в связи с тем, что раньше за это преследовали, он изучал язык по книжечке, которую ему подарила бабушка. Он читал ее при свете лучины… Я, когда прочел эту статью, то просто не по себе стало. Ибо на самом деле этот генерал ранее активно работал в комсомоле, успешно воплощал в жизнь идеологию КПСС, принял в комсомол тысячи членов. Потом как-то пролез в органы госбезопасности, перекладывая бумажки (и такое бывало),  дослужился до генерала и оказался таким вот трусишкой.

А еще мне было обидно за его вранье. Ведь никто и никогда не запрещал изучать украинский язык. Это он просто красовался, лепил себе подходящий имидж, чтобы завоевать симпатии новых друзей. Ему, видимо, было наплевать, что подумают о нем знавшие его товарищи по работе. Но нельзя же так расшаркиваться, забыв о чести и достоинстве.   

К сожалению, после смены власти не только он, но и другие бывшие сотрудники КГБ, занимавшие высокие должности, в своих воспоминаниях и интервью пытаются всеми силами показать, что они никоим образом не причастны к процессам, происходившим в советское время. Каждый раз, когда я это читаю, мне хочется  задать им вопрос - а в связи с чем, дорогие товарищи, вы  росли по службе, получали высокие звания, ордена и медали? За то, что боролись против советской власти?".