Товарищ Путин! Он — большой ученый

Президент проигнорировал письмо академиков и отказался помиловать Игоря  Сутягина

Зоя Светова / Новая газета 22.09.2005 /

18 сентября в Москву приезжает Кристас Поургоуридис, докладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы по "делу Игоря Сутягина", и для сбора материала. Доклад должен быть представлен в ПАСЕ еще в этом году. С Сутягиным европейский эмиссар встретиться, естественно, не сможет — тот отбывает наказание в исправительной колонии № 5 в городе Сарапуле Удмуртской Республики.

"Мне повезло в жизни — я много повидал земель, городов и рек. Стоял на шотландском берегу Северного моря, входил босым в декабрьские тихоокеанские воды пролива Хуан-де-Фука, с еще целых "башен-близнецов" смотрел на каменный лес Манхэттена, бродил по тесным улочкам Брюсселя и Лондона, стоял, просветленный, в бело-золотом Гербовом зале ленинградского Эрмитажа. <…> Я видел Потомак и Темзу, Дунай и Волгу, я жил на Днепре — но только на Каме увидел что-то такое, чего не встретил прежде. Светлую реку". Это отрывок из рассказа "Светлая река", написанного Игорем Сутягиным и опубликованного в колонийской газете "ВестнИК-5".

"Шпион"-патриот

Адвокат Анна Ставицкая привезла это издание из Сарапульской колонии. Сутягин был инициатором создания газеты и вот уже несколько месяцев является ее главным редактором. "Игорь рассказал мне, что большую часть времени проводит в библиотеке, много занимается изданием газеты, — говорит адвокат Анна Ставицкая. — Он начал писать рассказы, и один из них был отправлен на Всероссийский литературный конкурс для осужденных имени Анны Ахматовой. Ему как человеку творческому очень важно чем-то заниматься, чтобы не сойти с ума".

Спору нет, хорошо, что замечательный  ученый  проводит время в тюремной библиотеке, а не на лесоповале. Но…

 Сутягина , никогда не имевшего доступа к сведениям, содержащим государственную тайну, обвинили в том, что он передавал информацию иностранным шпионам. Впрочем, суду не удалось доказать, что те иностранные граждане, с которыми встречался сотрудник Института США и Канады РАН, были резидентами каких-либо разведок. Также суду не удалось установить, какой ущерб России Сутягин нанес тем, что, по его собственному признанию, делился информацией, почерпнутой им из открытых источников.

Единогласное решение коллегии присяжных заседателей о виновности ученого и огромный срок, назначенный ему судьей Мосгорсуда Мариной Комаровой, шокировали многих в России. Адвокаты утверждали, что присяжные не были беспристрастны, а по крайней мере один из них скрыл при отборе в коллегию, что работал в КГБ, а значит, не имел права принимать участие в рассмотрении дела. Но Верховный суд РФ оставил без изменения приговор Мосгорсуда: 15 лет лишения свободы. А это в нашей российской судебной системе означает только одно: осужденный должен отбыть свой срок от звонка до звонка.

На надзорные инстанции надеяться не приходится. При хорошем поведении на зоне через две трети срока заключенный может рассчитывать на условно-досрочное освобождение. Значит, Сутягин, который просидел под стражей уже пять лет, должен провести в колонии еще столько же.

Есть, правда, еще одна возможность освободиться раньше срока. Это — помилование президента России.

История с помилованием

Осенью 2004 года группа российских  ученых , деятелей культуры и правозащитников обратились с письмом к президенту России. Они просили главу государства помиловать  Сутягина .

Согласно Конституции РФ президент обладает правом на помилование. Это право дает ему возможность проявлять гуманность в исключительных случаях. Казалось, что "дело Сутягина" как раз тот самый случай. Почти одну треть срока он уже отбыл, и, кроме того, любому маломальски грамотному юристу, знакомому с приговором по этому делу, очевидно, что  ученый  невиновен. Казалось, что помилование  Сутягина  было бы красивым жестом для президента. В начале весны члены Общественного комитета защиты  ученых  встречались с представителями Следственного комитета ФСБ, которые вели дело  Сутягина . Те дали понять, что не будут возражать против помилования. Но время шло, а ответа на "письмо академиков" не было.

"Несколько месяцев назад мы узнали, что к Игорю в колонию приходил прокурор, надзирающий за исполнением наказания. Он попросил, чтобы Сутягин написал ходатайство о помиловании, — рассказывает адвокат Анна Ставицкая. — Сутягин написал. Прокурору текст не понравился: ему хотелось бы, чтобы там было написано, что Игорь признает свою вину и раскаивается в содеянном. Этого Сутягин написать не смог: он по-прежнему не считает себя виновным. Через некоторое время прокурор вернул ему это ходатайство".

Не дождавшись ответа от президента Путина, члены Общественного комитета защиты  ученых  написали главе государства новое письмо. "Мы обратились к Вам, потому что были убеждены в невиновности Игоря  Сутягина . Очевидно, что если произошла недопустимая в цивилизованном обществе ошибка, то кто-то обязан ее исправить. Помилование является тем актом, когда у тех, кто осудил Сутягина, осталось бы ощущение полной своей правоты, а у общества — милосердия власти вообще и президента в частности", — говорится в "письме академиков". Авторы письма напоминали, что "89-я статья Конституции РФ предоставляет президенту право помилования и не оговаривает при этом никаких ограничительных условий".

Прошло два месяца, и на имя одной из "подписантов" — председателя Московской Хельсинкской группы Людмилы Алексеевой — из администрации президента пришел ответ. Оказалось, что глава государства "проинформирован о коллективном обращении", но "в соответствии с п. 3 Положения о порядке рассмотрения ходатайств о помиловании в Российской Федерации, утвержденного Указом президента РФ от 28 декабря 2001 г., для осуществления процедуры помилования необходимо ходатайство осужденного о помиловании, с которым он обращается к Президенту РФ в письменной форме. Сутягин с таким ходатайством не обращался".

Формулировка ответа на "письмо академиков" представляется несколько лукавой. Во-первых, по словам адвоката Анны Ставицкой, Сутягин написал ходатайство, но оно не дошло до Путина, потому что не понравилось прокурору. Во-вторых, в Конституции, которая является Основным Законом страны, не сказано, что с ходатайством о помиловании должен обращаться сам осужденный. Несколько месяцев назад советник президента Анатолий Приставкин объяснял мне, что "в случае Сутягина можно было бы обойтись и без формальностей".

Получается, решили все-таки "соблюсти формальности".

А это значит, что ошибку российского правосудия и политической близорукости будет исправлять Европа. Докладчик ПАСЕ непременно обратит внимание европейских парламентариев на манипулирование судом присяжных, которое, по мнению многих экспертов, имело место при рассмотрении дела российского ученого коллегией присяжных заседателей. В докладе будет говориться и о деле другого российского ученого — физика Валентина Данилова. (При рассмотрении его дела в суде присяжных также имели место серьезные процессуальные нарушения, связанные с незаконным составом коллегии присяжных.)

Возможно, уже в следующем году начнется "движение" по жалобе Сутягина в Европейском суде по правам человека. Если суд признает, что его права были нарушены, то, согласно российскому УПК, Верховный суд должен будет назначить новое рассмотрение этого дела. А согласно мнению адвокатов в отношении Сутягина была нарушена статья 7 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод: он был признан виновным в преступлении, которого в России не существует.

Amnesty International признала Сутягина политическим заключенным. Он — единственный официально признанный политзек в новой России. Изменило ли это что-то в его судьбе? Трудно сказать. Зато известно, что советские политзэки вышли на свободу только тогда, когда сменился режим.

Зоя СВЕТОВА

NovayaGazeta.Ru, 22.09.2005