"Быть присяжным - дурная повинность". Так считают присяжные, судившие Сутягина

Зоя Светова / Расследование "Русского курьера", 17 августа 2004 г. /

"С 19 февраля  по июнь 1998 года в городах Бирмингеме и Лондоне  Игорь Сутягин встретился с представителем военной разведки США Ш. Киддом и дал свое согласие на сотрудничество о собирании сведений о Российской Федерации с последующей их передачей указанному лицу…", -  голос старшины присяжных заседателей дрожит. Она спотыкается на каждой фразе и почти плача,  произносит - "виновен… виновен … виновен… снисхождения не заслуживает…"

Такой вердикт был вынесен 5 апреля 2004 года коллегией присяжных заседателей по делу российского ученого Игоря Сутягина. 12 человек единогласно признали его виновным в государственной измене в форме шпионажа. В приговоре, основанном на этом решении,  с поистине иезуитским лицемерием записано: "Суд учитывает положительные характеристики на Сутягина с места работы и жительства, наличие на его иждивении двоих несовершеннолетних детей 1990 и 1991 годов рождения, состояние здоровья. По вердикту присяжных заседателей подсудимый снисхождения не заслуживает. Каких-либо смягчающих либо отягчающих наказание Сутягина обстоятельств суд не усматривает и приговаривает его к 15 годам лишения свободы".

Как так получилось, что двенадцать случайно  подобранных людей приняли единогласное решение и за две недели решили судьбу человека?  Сделали то, что  в 2001 году не удалось судье Калужского областного суда, который, прослушав дело  в течение почти год, не удовлетворившись доказательной базой,  отправил его на дополнительное расследование.

Признаюсь, эти  двенадцать  человек долгое время не давали мне покоя. Желание понять их решение, услышать аргументы  и заставило меня познакомиться с некоторыми из них. По понятным причинам, имена присяжных, упоминаемых в статье, изменены.

Один из двенадцати

 "Мы не были судьями, мы просто выполнили свою работу. Теперь, когда работа закончена, мы постараемся о ней поскорее забыть",  - генеральный директор одной из подмосковных фирм по-военному подтянут и аскетичен. Он крайне удивлен моим интересом к делу Сутягина. - " Я думал, что о нем уже все забыли. А вы-то чего так беспокоетесь?"

Наш разговор скорее похож на допрос, чем на беседу. Больше спрашивает он, а не я. Что это:  профессиональное  умение руководителя  и переговорщика получать из собеседника нужную информацию или желание "заговорить", чтобы самому не  сболтнуть лишнего? Будучи одним из присяжных заседателей по этому закрытому делу, мой собеседник  как и все  остальные, дал подписку о неразглашении. Но по закону нет никаких препятствий для того, чтобы порассуждать о теоретических проблемах: о суде присяжных, как об институте, о работе адвокатов и прокуроров, о роли судьи. Меня, конечно, больше всего волнуют вопросы психологические : что повлияло на решение присяжных, не сожалеют ли о нем, не мучает ли их совесть, что  в результате их решения человек будет целых пятнадцать лет сидеть в тюрьме.

И это понятно. В моем представлении Сутягин - никакой не шпион. Более того, я знаю, что он никогда не имел допуска к секретным сведениям и если и  составлял  аналитические записки для английской консалтинговой фирмы, то, во-первых,  пользовался для этого материалами из открытых источников, а во-вторых, будучи патриотом, о чем он неоднократно заявлял, никогда не имел умысла нанести своей работой ущерб России.

Полагая, что мой собеседник - человек неглупый и не хуже меня может отличить настоящего шпиона от шпиона "назначенного", я пытаюсь понять,  действительно ли он уверен в виновности Сутягина. Мне объясняют, что  вина ученого как раз в том и заключается, что, анализируя сведения из газет и журналов, он "превращал" их в сведения секретные, составляющие государственную тайну, чем и наносил ущерб государству. А к таким людям никакой жалости быть не может: "Если бы вашу дочь изнасиловали, вы бы непременно стали бороться за введение смертной казни, не правда ли?  А с "вашим" Сутягиным вообще все очень просто. Он - парень умный. Хотел деньги заработать. Но лучше бы он признал свою вину, - резюмирует предприниматель. - Что же касается суда присяжных,  я думаю, он нашей стране не нужен. Этот институт  и у нас и в Америке - суд для домохозяек. А их легко подкупить".

-Почему же вы  не отказались от участия в этом процессе? Ведь учитывая вашу занятость  по работе, вы имели  на это полное право взять самоотвод. Пусть бы Сутягина судили домохозяйки, - парирую я.

"Я не мог отказаться. Эта повестка была уже третьей по счету. Дважды я отлынивал. А на этот раз - влип".- Мой собеседник знаком показывает, что разговор окончен.

            В Москве суд присяжных был введен с 1 января 2003 года. Но Мосгорсуд начал рассматривать дела с участием "судей народа"  только  в конце лета прошлого года.  Поэтому мне кажется достаточно странным, что подмосковный предприниматель за эти полгода был трижды приглашен  в суд в качестве присяжного заседателя. Как известно,  единые списки присяжных по Москве формируются в районных префектурах путем случайной выборки из общего списка избирателей. А уже потом, секретарь  судьи или  его помощник  вызывает на  конкретный процесс кандидатов в присяжные. Их он выбирает путем жеребьевки или компьютерной выборки из общего списка присяжных, утвержденного мэром Москвы. Похоже, у компьютера бывают "любимые" фамилии.

                                   "Мы бы его оправдали…"

            Как удалось выяснить, исход процесса по делу Сутягина, мог бы быть  иным. Если бы не была распущена первая коллегия присяжных, отобранная в конце октября прошлого года.

 "Если бы нас не распустили, мы бы  его  оправдали". - Елена Сергеевна говорит спокойно и уверенно. Ей очень хочется с кем-то поделиться пережитым. Поэтому она так  быстро согласилась на встречу со мной.

"Половина  нашей коллегии была за Сутягина, - продолжает она. Почему? Доказательств его вины не было. Они думали, что мы - пенсионеры и нам удастся задурить голову. Но это не так.  Мне достаточно было посмотреть ему в глаза и понять, что он не виноват". 

Елена Сергеевна одна из 14 присяжных  из первой коллегии, начавшей слушать дело Сутягина 3 ноября 2003 года под председательством судьи Петра Штундера.  Этот судья  на первом же заседании не согласился с попыткой прокурора расширить обвинения, предъявленные Сутягину, чем ,  как показалось адвокатам,  "сделал  определенный шажок в сторону защиты". Затем  прошло еще несколько заседаний, а потом суд стали откладывать. "Сначала мне позвонили и сказали, что заседание суда  переносится. А потом сообщили, что мы-  свободны, - вспоминает другая присяжная из первого жюри. - Мы перезванивались между собой и решили, что это неспроста. Мне  лично Сутягина было просто жалко. И думаю,  не только мне".

            Так почему же распустили первую коллегию присяжных? Не потому ли, что об отношении "судей народа" к Сутягину кто-то догадался?  Известно, что в течение первых судебных заседаний защита и обвинение выясняли процессуальные вопросы, а  присяжных удаляли в совещательную комнату. И там  они вряд ли скрывали свои эмоции. Не исключено,  что судья Штундер, имевший большой опыт работы с присяжными,  по их глазам что-то понял?  А, может, просто не захотел связывать свое имя с этим судебным процессом? Или кто-то решил, что данный состав суда не  в состоянии вынести "нужный" приговор?

Один судья сменить другого спешит

"242 статья УПК РФ предусматривает принцип неизменности состава суда, из которого следует, что уголовное дело рассматривается одним и тем же судьей или одним и тем же составом суда, - напоминают адвокаты Сутягина в  кассационной жалобе. - Из общего правила имеется лишь одно исключение - судья, начавший разбирательство по делу,  может быть заменен другим судьей только в том случае, если он лишен  возможности продолжать участие в судебном заседании. Судья, приступивший к разбирательству дела по существу, обязан довести его до конца".

Внимание: судья Петр Штундер начал слушать дело Сутягина 3 ноября 2003 года, а 25 ноября вынес постановление об отложении слушаний до окончания карантина в СИЗО "Лефортово". " Из протокола  судебного заседания следует, что именно подсудимый Сутягин был лишен возможности участвовать в судебном заседании, а не судья Штундер, - продолжают адвокаты  и обращают внимание на интересный документ, согласно которому становится ясно, что решение о смене состава суда было принято уже 26 ноября 2003 года, хотя объективно у судьи Штундера не было никаких причин выходить из этого процесса. "В деле имеется резолюция председателя Мосгорсуда от 26 ноября 2003 года : "Комаровой М.А. прошу принять дело к рассмотрению, - объясняет адвокат Сутягина Анна Ставицкая. Самое интересное, что мог продолжать слушать дело, но почему-то ждали судью Комарову, которая вышла в процесс Сутягина только через три с половиной месяца после резолюции председателя Мосгорсуда".

В Уголовно- процессуальном кодексе подробно не прописано,  должен ли быть сохранен состав присяжных при смене судьи. А раз не прописано - значит можно. По мнению защиты, смена судьи понадобилась  именно для замены состава суда, который, вероятно, не удовлетворял представителей власти, заинтересованных в обвинительном уклоне по делу Сутягина.

Неслучайная "случайная" выборка

В отличие от судьи Штундера для судьи Комаровой процесс по делу российского ученого  стал первым процессом с участием присяжных заседателей. Но зато эта судья относится к числу служительниц Фемиды, специализирующихся на делах "особой важности".  И  неудивительно, что для нее была подобрана "особая" коллегия присяжных.  В том, что кандидаты в  жюри, приглашенные на новый отбор,  вряд ли  были выбраны лишь с помощью жеребьевки или простой компьютерной выборки, легко убедиться, если сравнить их состав с любым составом коллегией присяжных, слушающих дело в Мосгорсуде. Кроме того, вполне возможно, что заминка с началом судебных слушаний была связана с  ожиданием утверждения правительством Москвы нового списка присяжных заседателей  на 2004 год.

"В отборе людей для этой коллегии видна работа хорошего психолога, - уверена судья Л., больше десяти лет рассматривающая дела с участием присяжных заседателей в одном из провинциальных судов.- Во-первых, удивляет  гендерный состав.  В списке из 31кандидата  в присяжные  -  только шесть женщин. После отводов, заявленных сторонами защиты , обвинения и судьей, осталось всего три представительницы слабого пола. А женщины , как правило, более милосердные.  Кроме того, они чаще мужчин  приходят в суд".

Практика показывает, что , как правило, присяжными оказываются люди пенсионного возраста и представители простых специальностей. У них больше свободного времени, они - любопытны и с охотой откликаются на приглашение поучаствовать в судебных заседаниях.  Обычно они составляют третью часть всех приходящих на отбор присяжных.  Так, в первом жюри  по делу Сутягина оказалось восемь пенсионеров. Заметим, что  это число вполне соответствовало обычной статистической выборке.

А вот среди кандидатов во вторую коллегию пенсионеров было всего трое. Остальные претенденты в присяжные для Сутягина поражали воображение. Думаю, у адвокатов глаза разбежались. Ведь им предстояло выбрать 12 судей  плюс два запасных среди руководителей крупных фирм, директоров предприятий, переводчиков, бизнесменов. Был среди кандидатов и тренер одной из российских сборной, главный врач психдиспансера, другие ответственные работники.

Для сравнения: среди кандидатов, явившихся неделю позже для участия в другом  достаточно шумном процессе самыми "крутыми"  специальностями могли похвастаться лишь "дизайнер, "риэлтор", "заведующий производством". В списке сознательных граждан, согласившихся оторваться от работы и выполнить свой долг в другом процессе, также слушавшимся в Мосгорсуде, я обнаружила  "ведущего инженера - конструктора", одного "заместителя директора", "главного бухгалтера". Зато в большом количестве были представлены - пенсионеры, водители, не работающие, домохозяйки и кладовщики.

По закону, защита, обвинение и суд имеют право на мотивированные и немотивированные отводы.  Сами кандидаты в присяжные также могут взять самоотвод, если, по каким-то причинам не имеют возможности участвовать в судебных заседаниях. Уже после всех отводов судья формирует коллегию из 12 первых фамилий  из списка, так что теоретически всегда есть возможность повлиять на состав коллегии, вставив в начало списка нужных людей. "Из этих кандидатов  было очень трудно выбрать коллегию, - вспоминают адвокаты. Мы вышли после отбора, как  зомбированные". Подозревая подвох, защита  была очень довольна, что ей удалось отвести из кандидатов в  присяжные бывших сотрудников ФСБ. Тех, кто  сообщил о своей прошлой работе.

"Очень странная скамья присяжных - судья М., повидавшая на своем веку десятки коллегий,  внимательно изучив список специальностей присяжных Сутягина,   прямо-таки присвистнула от удивления. -  К нам люди, занятые на таких должностях,  обычно не приходят. Присылают своих секретарей с письмом о самоотводе в связи с большой занятостью на службе. И никаких проблем, как правило, не бывает".

Речь в данном случае,  о пяти руководителях различных предприятий и фирм, которые по "случайной" выборке попали в коллегию присяжных. Из 14 судей улицы" - семь  по роду своей работы  связаны с иностранцами.

"Вообще-то достаточно двух-трех человек. для того, чтобы повлиять на остальных", - такое мнение приходилось неоднократно слышать от судей, адвокатов и прокуроров, имеющих опыт работы в суде присяжных.

В Америке есть  психологические службы, специализирующиеся на консультациях адвокатов и прокуроров,  работающих в суде присяжных. Так , например, психолог, консультирующих адвоката, защищавшего врача, лечившего  Элвиса Пресли, посоветовал ему особенно  следить за тем, чтобы в коллегию присяжных по этому делу ни в коем случае не попали пожилые белые женщины, которые, судя по данным специального опроса, с предубеждением могут отнестись к подсудимому.

Требуются "государственники"

В  случае Сутягина, вероятно,  было решено, что  судить его должны люди с государственным мышлением. Или те, кто каким-то образом от государства зависит. К такому выводу я пришла, анализируя  то, что говорили мне присяжные и то, что удалось узнать о них. "Состязательного процесса не получилось, - объяснил мне один из "судей народа". Адвокаты работали на нас, как актеры работают на публику. Прокуроры были суше и лаконичнее. Адвокаты,  правда, иногда перебарщивали. Раздражение  против них копилось постепенно. И все равно они никак не могли соревноваться с представителями обвинения. За  теми чувствовалась мощь государства и это, несомненно,  на нас каким-то образом влияло. Даже чисто эмоционально".

Важная деталь:  говорят, первую коллегию присяжных предупредили, что дело может затянуться на несколько месяцев, а то и на полгода.  Удивительно, но факт:  судья Марина Комарова провела процесс за две недели. И это понятно: вряд ли директора и бизнесмены, а также начальник поезда, перевозящий иностранных туристов и тренер, готовящий российских спортсменов к соревнованиям, могли позволить себе долгое отсутствие на рабочем месте.  Так что не  случайно, что для них были созданы в высшей степени комфортные условия.

Конечно, читатель может обвинить меня в излишней подозрительности и сгущении красок.  Но кроме необычного состава присяжных обращает на себя внимание и странная  ситуация с самим списком присяжных заседателей для Московского городского суда, который оказался чуть ли не секретным документом. Как ни пытались адвокаты Сутягина и даже депутаты Мосгордумы,  им так и не удалось с ним ознакомиться. И не удалось проверить,  фигурируют ли в этом списке присяжные,  отобранные для второй коллегии по делу Сутягина, в этом списке. В нарушении закона список присяжных для Мосгорсуда  до сих пор  не опубликован. Зато в "Вестнике мэрии" несколько месяцев назад был напечатан список присяжных для Московского окружного военного суда. И в нем-то, к своему большому удивлению, адвокаты  обнаружили фамилию присяжного из коллегии, осудившей Сутягина. Напомним,  что  для каждого из этих судов списки составляются отдельно и присяжные, попавший в список для Московского окружного суда, никак не может участвовать в процессе, который слушается другим судом.  

Неформальные лидеры

"Я там одна рабочая  затесалась, - призналась мне присяжная заседательница  К. Она и вправду показалась мне одной из немногих , попавших в эту "спецколлегию" по компьютерной выборке. Люди  попались туда серьезные". И , добавим, очень серьезные.

Не исключено, что среди присяжных были так называемые "неформальные лидеры", которым было поручено убеждать тех, кто все же  сомневался в виновности  Сутягина. Мою догадку подтвердили те немногие присяжные, которых , как мне кажется, все же мучила совесть и они согласились поговорить о деле Сутягина. Кроме того, один из адвокатов , проходя мимо двери совещательной комнаты, слышал, как во время обсуждения вопросного листа кто-то настойчиво повторял :"Давайте вернемся к вопросам". И присяжные возвращались к вопросам. А судья Комарова сделала все, чтобы облегчить им возложенную на них миссию по обвинению Сутягина. В вопросах, на которые они должны были ответить,  специально была опущена квалификация обвинения, которое предъявлялось подсудимому. Присяжным предстояло решить,  виновен ли он  в передаче информации представителям военной разведки. Хотя в суде  так и не было доказано, что люди, с которыми Сутягин встречался, являлись разведчиками. Защита настаивала, чтобы судья изменила формулировку вопросов и добавила уточняющие характеристики "секретные сведения" или "сведения, составляющие гостайну".  Но Марина Комарова от этого категорически отказалась. Ее нежелание менять вопросы подтверждает  версию о том, что обвинению  во что бы то ни стало было нужно единогласное осуждение Сутягина. Кому- то очень хотелось "знакового", показательного  процесса. Такого, чтобы народ в едином порыве осудил шпиона,  заклеймил изменника родины. И уже неважно, что заявляя о его виновности,  присяжные ,  по сути дела,  отвечали на вопрос, имело ли место деяние, которое по российскому закону,  не является преступным. Главное, чтобы  вердикт  был обвинительным.

"Он ведь сам  все рассказал. Как он мог передавать опасную для государства информацию иностранцам?  - присяжная Марина сильно волнуется. Она  очень хочет, чтобы я поняла,  почему она приняла такое решение. - Вы  считаете нас врагами. А ведь  у каждого  дети. И мы живем в этой стране. А Сутягин хотел нанести ей ущерб…"

"Если бы речь шла об убийстве из ревности, у нас были бы разные точки зрения. А здесь каждый из нас  чувствовал себя гражданином одной страны,  и государственные интересы принимались  почти, как  личные", - объясняет другой присяжный.  Так и хочется в поддан ему  воскликнуть: "Вот какие у нас люди. Настоящие патриоты!"

Впрочем, опыт подсказывает, что патриотизм у наших граждан проявляется, как правило, не спонтанно. И это наводит на грустные размышления…

Дискредитация суда присяжных

И тут мы подходим к самому главному. К уроку, который следовало бы извлечь из этой вполне драматической для всех ее участников  истории. Вывод, который  пришлось сделать из общения с присяжными, получился  неутешительным: участие в этом судебном процессе оказалось  для них делом утомительным, нервным  и мучительным.  Дурной повинностью. И дело здесь не только в том, что процесс был закрытым,  и они давали подписку о неразглашении. Дело в том, что за 11 заседаний эти люди  так и не успели почувствовать себя "судьями факта", которым поручено разобраться в существе дела. Невозможно отделаться от ощущения, что их просто использовали. А они, что еще хуже, почему - то согласились на то, чтобы их использовали.  Их заставили выполнить долг. И, как резюмировал один из присяжных,  "долг этот был неприятным". Этот немолодой уже человек сравнил свое участие в  "деле Сутягина" со службой в армии, причем в Чечне. Согласитесь, такое откровение дорогого стоит…

И все-таки четверо заседателей  посчитали, что подсудимый достоин снисхождение. Не хватило всего двух голосов, чтобы смягчить вердикт и , соответственно,  срок, который потом назначила Сутягину Марина Комарова. Значит ли это, что специальная "случайная" выборка не дала сбоя? Или среди 12 человек "государственники" одержали верх? Увы, но  ни одно из этих предположений мне не нравится. "Российская судебная система благополучно пожирает суд присяжных",  - сказал по этому поводу один из разработчиков судебной реформы, судья в отставке Сергей Пашин.  Хочется добавить: "Не только пожирает, но и дискредитирует"…

Случай с Сутягиным показывает, насколько беспомощны адвокаты при отборе присяжных. Как уже было сказано, составление списка кандидатов в присяжные  на каждое конкретное дело отдается на откуп судье. И никому не известно, как это делается. Ни у защиты, ни у обвинения нет возможности проверить добросовестность  этого случайного отбора. Впрочем,  сторона обвинения, за которой, как верно  было сказано,  "мощь государства", как правило, при неприятном для нее исходе дела, может найти в биографии присяжных  непогашенные судимости или еще что-то, что при рассмотрении дела на  кассации в Верховном суде  может послужить поводом для отмены вердикта. Адвокатам, в этом смысле гораздо трудней.

Вот и получается, что среди присяжных заседателей, призванных рассматривать дело о государственной измене,  каким- то чудом оказываются граждане  с определенной биографией. Например,  выпускник военной академии Генштаба,  и выпускник одного из режимных факультетов института с военной специализацией. Сегодня эти люди -  вполне преуспевающие бизнесмены и по закону, нет никаких оснований отказать им в праве участвовать, например,  в деле Сутягина. Но, согласитесь, их "случайный" отбор  в жюри присяжных именно по этому делу, не может  не вызывать  вполне обоснованных вопросов.

Читатель в праве спросить: можно ли как-то бороться с подобной ситуацией в будущем? Не только можно. Но просто необходимо.

Нужно добиваться изменения процедуры отбора присяжных и внесения поправок в УПК. Саму процедуру отбора стоит сделать более прозрачной и контролируемой для всех участников процесса.  История с делом Сутягина должна послужить сигналом для всего судейского, адвокатского и прокурорского сообщества. Наконец, для всех нас, каждый из которых может однажды быть вызван в суд, как присяжный заседатель. Для исполнения гражданского долга. Именно долга. А не "дурной повинности"."Я использовал последний шанс доказать правду..."