Жена разведчика должна быть вне подозрений. Обыденные в семейной жизни
вопросы: где был, что делал?- превращаются в полную бессмыслицу. И, несмотря на
то, что разведчики всегда стараются держать своих жен подальше от опасностей,
частенько волею случая они оказываются в эпицентре шпионских игр.
Муза разведчика
Муза
Константиновна Покровская, жена советского разведчика Георгия Покровского,
нашего резидента в 60-е гг Японии, а затем начальника "африканского" отдела ПГУ
КГБ, рассказывает "Версии" о том, как боролась с агентами ЦРУ, пытавшимися
похитить ее мужа.
Как вы познакомились со своим мужем?
Я не училась в 101-ой разведшколе, а закончила МАИ. Вышла замуж за
дипломата, и уже в Вашингтоне в 1952 году познакомилась с Георгием Покровским.
И влюбилась. Мой муж, который был очень тонким человеком, понял меня. Уже в
Москве Покровский сказал мне, что работает в разведке, но меня это совершенно
не напугало, и в 1955 мы поженились. Вскоре он меня еще раз удивил: в его
удостоверении я прочитала, что он - старший лейтенант. Представляете, с 1945
года в разведке, японист, выпускник Военного института восточных языков, и все
лейтенант, потом, правда, его карьера быстро пошла в гору. В 59 году после
окончания Дипакадемии Генштаба, его направили в Индию, где он работал 2-ым
секретарем посольства.
Вы пытались вникать в работу разведчика Покровского?
Вообще-то я всегда умышленно старалась не лезть в работу мужа. Мало ли,
что: провал, пытать будут, а у меня двое детей. Максимум что я делала для него
- заводила отношения с женами нужных людей на приемах, это были полезные
контакты, которые он мог при случае использовать. Больше ничего.
Не будучи в курсе дела, Вы были спокойны?
Нет, покоя никогда не было. В Дели мужу, который ездил тогда на
"Бьюике", дважды пытались устроить аварии. В первый раз это был непонятный
фургон, остановившийся вдруг поперек дороги, то во второй раз все было очень
нагло сделано - на легковушке даже были номера американского посольства. Они
пытались отомстить, ведь муж очень активно работал в Америке, и его там
неоднократно пытались завербовать или добиться высылки из страны. Позднее муж
рассказал случай в 1952 году. В посольстве в Вашингтоне наши перехватили
радиопереговоры сотрудников ФБР о том, что если из здания выйдет Покровский
(они присвоили ему какую-то кодовую кличку типа Джона), то объявляется операция
"Би". Дежурный засмеялся, и говорит мужу: "Жор, выйди, посмотрим, что это за
операция "Би". Покровский выходит из здания, и в ближайшем скверике его
окружают восемь человек и предлагают прямо на месте перейти работать в ЦРУ. По
счастью, был ланч-тайм, вокруг собралось очень много народу, и им пришлось
удрать.
Насколько известно, Вам все же пришлось лично поучаствовать в одной
операции…
Да, в Японии. Мы никогда не жили в посольстве, так как это ограничило бы
Георгия Петровича в работе. В Токио мы приехали в 64 году, муж был советником
посольства и главой резидентуры. 17 марта 1966 года вечером, поджидая его с
работы, я услышала, что кто-то повернул ручку входной двери. Но за дверью
никого не было. На всякий случай минут через 10 я подошла к окну, вижу сквозь
забор, что мужа куда-то тащат. Схватила кухонный нож, но, потом подумала, что
арестуют, и поменяла его на зонт с железной ручкой. Бегу во двор - там
настоящая драка. Мой муж, консул Шаров и еще один сотрудник посольства борются
с тремя мужчинами, один из которых наш сосед Кальдерон.
У них - два огромных чемодана и кейс, за которые тоже идет борьба (по
всей видимости, там содержались спецтехника, чтобы "отключить" и
транспортировать Покровского. Прим.ред).
Я подлетела сначала к мужу и со всей силы стала бить зонтом по голове
незнакомца, муж кричит: "Зови полицию", - но я подумала, что он решил напугать
противника, и продолжала лупить. Потом все-таки вызывала полицию, возвращаюсь -
другой незнакомец пытается сбросить Шарова с себя, тогда я стала бить его по
ногам, сломала ему очки и расцарапала лицо. Муж только и успел крикнуть:
"Смотри, не удави его". Тут подъехала полицейские, наши показали им посольские
удостоверения, а американцы не предъявили никаких документов. И вдруг человек с
кейсом пустился бежать от полиции на глазах у множества свидетелей, его,
конечно же, поймали. Когда всех доставили в участок, он повторил попытку
бегства опять неудачно.
Что же было дальше?
Так вот, спустя месяц МИД Японии в ноте протеста американской стороне
назвал их имена. Тот, которому я сломала очки - был Дэвид Мерфи, начальник
советского отдела ЦРУ, второй - тоже сотрудник ЦРУ Томас Рейан, как и наш
сосед Кальдерон. Адрес их проживания был указан - Лэнгли, Вирджиния. Они
нелегально въехали в Японию через американскую военную базу с целью похищения
Покровского. Такая беспардонность, естественно, возмутила японцев, а сам
Покровский, напротив, вызвал симпатии.
Неужели операция, которую готовил сам Мерфи, сорвалась из-за Вашего
зонтика?
Организовано все было очень хитро. Этот Кальдерон "из Колумбии"
поселился через квартиру от нас, в общении был очень дружелюбен. Когда в тот
день муж вернулся домой, в холле он увидел Кальдерона, согнувшегося от боли -
якобы от сердечного приступа. Он протянул мужу ключ от своей комнаты и попросил
принести лекарство от сердца из холодильника. Но муж насторожился - дело в том,
что он сам недавно перенес инфаркт и заметил, что поза Кальдерона не характерна
для сердечного приступа. Он предложил довести его до квартиры. Когда они вошли
в квартиру, с лестницы на мужа прыгнул мужчина (это был Дэвид Мерфи), но
Покровский успел отступить и выскочить наружу, пробегая по коридору, он тронул
ручку нашей двери, чтобы проверить, закрыта ли. За три минуты доехав до
посольства, Покровский захватил с собой товарищей и вернулся о двор, откуда
Кальдерон, Мерфи и еще один американец пытались бежать с чемоданами. Их решили
не упускать.
Мерфи давно в отставке, пишет книги вместе с генералами КГБ, он не пытался
общаться с Вашим мужем?
Нет, наоборот. Несколько лет назад Георгий Петрович давал интервью в
пресс-службе СВР, и мимо него прошли двое иностранцев. На следующий день
сотрудник пресс-службы рассказал Покровскому, что один из иностранцев был тот
самый Дэвид Мерфи. И он узнал Покровского, но на вопрос, не желает ли
онвстретиться со своим старым врагом,начальник советского отдела ЦРУ ответил
отрицательно. Хотя сам Георгий Петрович на Мерфи не сердится, и даже передал
ему привет через Кондрашова (соавтор книги Мерфи "Поле битвы - Берлин" - прим.
ред.).
Муж на контроле
Валерия
Николаевна Кирпиченко, жена Вадима Кирпиченко, в70-е руководителя управления
"С" - нелегальной разведки, а затем до 1991 г1-го замначальника ПГУ, ныне главы
группы консультантов при директоре Службы внешней разведки РФ.
Чем Вы сейчас занимаетесь?
С 1974 года, я
работаю в Институте Востоковедения РАН, отдел литератур народов Азии. Моя
специальность - арабская, египетская литература. Сейчас я закончила 2-ой том
истории египетской литературы XIX-XX вв. А еще я читаю лекции в институте стран
Азии и Африки по современной арабской литературе - это моя профессия.
Расскажите, как Вы стали женой разведчика?
Я стала женой
студента второго курса, старшины запаса. Все мальчики в нашей группе были
фронтовики. И речь о будущей профессии не шла, мы ничего не знали.
Когда вашему мужу предложили пойти в разведку, Вам таких предложений не
поступало?
Почему же,
поступали.
Вы их отвергли?
Нет, не отвергла
(рассмеялась, но тему продолжать не стала).
Приходилось ли Вам помогать мужу в работе за рубежом в щекотливых
ситуациях?
Говорить о моем
участии в каких-то тайных операциях было бы слишком громко. Но нам взаимно
повезло - мы оба знали арабский. В дипломе значилось - референт по арабским
странам. В основном я для него переводила, выполняла какую-то информационную
работу, то есть обрабатывала ту информацию, которую добывали оперработники.
Обычно, мне приходилось проверять, нет ли хвоста за мужем. Или же подъехать в
какое-то место и посмотреть, есть ли условные знаки. Мне доверили вести работу
с одной женщиной в Каире, она была русская эмигрантка, сочувствующая СССР. Мы,
конечно же, старались не привлекать к себе внимания и выбирали укромные места
для встреч. Однажды мы встретились с ней в каирском зоопарке, он огромный,
покрытый зеленью. Был будний день, народу мало, только какой-то мальчонка лет
пяти играл неподалеку. Мы беседуем в полной уверенности, что никто нас не
понимает, и тут мальчик подходит и заявляет: “А я тоже умею по-русски
говорить”. И тут же их кустов появляется его няня, молодая египтянка и
сообщает, чтобы мы не удивлялись, так как мальчик - сын дипломата, жил в Москве
и ходил в детский сад.
Нам в каком-то
смысле повезло, когда в 50-е мы приехали в первую командировку в Каир, между
Египтом и СССР был медовый месяц. После войны установились дипотношения,
развивались связи, революция произошла там. В общем, было такое время, когда к
русским все тянулись, к нам домой приходили постоянно новые люди, мы куда-то
ходили. Был широкий круг общения среди интеллигенции, писателей, журналистов.
Кто заходил к Вам?
Например, сирийская
писательница Видак Сакакини. Она хотела поговорить с людьми, знающими арабский,
чтобы выяснить могут ли ее произведения быть переведены на русский. Мне
пришлось читать ее роман. К нам приходил Юсеф Идрис, известный писатель, он
тогда только входил во славу. Он-то и стал объектом моей кандидатской. Мы часто
встречались не только в Каире, но и в Тунисе, и в Москве. К сожалению, из тех
людей многие умерли.
Вы сопровождали мужа во всех командировках?
Во всех длительных.
Насколько известно, когда Ваш муж передал информацию о том, что Садат тайно
переписывается с президентом США Никсоном и не поддерживает СССР, советское
руководство не поверило этому. И это чуть не сломало карьеру Вадиму Кирпиченко.
Вы помните этот момент?
Понимаете, я ведь
не знала, какая информация отправлена. Конечно, я прекрасно помню, что во время
второй командировки в 70-еотношения СССР и Египта стали портиться. Я помню, что
был вечер в посольстве ГДР, какой-то товарищеский ужин в саду, теплая
обстановка. И вдруг кто-то сообщил, что Садат арестовал сторонников Насера. И
это подтвердило все опасения, которые носились в воздухе. Это был рубеж. Но на
карьере мужа это никак не отразилось, хотя многие хорошие знакомые-египтяне
стали от нас отдаляться.
Чем занимаются Ваши дети?
Сергей - посол
России в Ливии, до этого был послом в ОАЭ. Екатерина и Александра, двойняшки,
преподают арабский.
Перед
загранкомандировками, кто Вас инструктировал, как себя вести, с кем общаться?
Ходили в ЦК КПСС,
там был какой-то общий инструктаж. А потом на месте сама жизнь подсказывала.
Кроме того, в наших интересах было, как можно шире общаться.
Вы были вместе с мужем, когда началась война Египта с Израилем?
Да я была в Каире,
с тремя детьми, девочкам по году. Мужчины все в посольстве. Мы, конечно,
надеялись, что сам город бомбить не будут, но они бомбили аэродромы по
периметру Каира. И из нашего дома было видно взрывы, а мы сидели без света в
коридорчике. Но потом женщин эвакуировали. На север лететь было нельзя, поэтому
нас на поездах повезли на юг до Асуана, затем на пароходе вверх по Нилу до
границы с Суданом. Но через два месяца я опять вернулась в Каир уже без детей.
Мы вообще с мужем редко разлучались. Была еще одна критическая ситуация
накануне войны 1973 года, когда мы знали, что будут военные действия, но тогда
дети были в Москве, и я просто никуда из Египта не поехала. Хотя наш сын как
раз в 1973 году поехал на работу в Дамаск и в первый же день был вынужден
сидеть в окопе, потому что была бомбардировка. Вот, поди угадай!
Жена
невидимого фронта