Что ждет пострадавших после теракта

Ирина Бороган / Версия 14.07.03/

После взрывов в Тушино /2003 год/

В 67-й больнице, расположенной ближе всего к злополучному аэродрому, в травматологическом отделении лежат три девчушки. Все как на подбор очаровательные светлоглазые блондинки. Кроме больничной палаты, у девчонок есть еще кое-что общее, удача, или злой рок, это уж кому как. 

Анастасия Фофонова, для друзей - просто Стася, 17 лет, музыкант; 

- "У меня рваная рана левой кисти и три сквозных ранения левой голени. В Тушино я собиралась подработать: раздавала рекламные листовки у входа на аэродром. Так вышло, что, когда раздался взрыв, я стояла боком к террористке, поэтому осколками задело левую часть тела. У меня сразу потемнело в глазах, но среди паники и криков я еще успела позвонить близким, рассказать, что случилось", - слабым голосом рассказывает Стася. (Она стала жертвой террористки, у которой не до конца взорвался пояс шахида.)

Стася учится в музыкальном колледже по классу фортепиано. Ненависти к террористке, лишь по случайности не забравшей ее с собой, Стася не испытывает. Ее сейчас заботит совсем другое: недавно Настя совершенно случайно в метро познакомилась с продюсером, подбиравшим девушек для поп-группы. Стасе повезло, и она прошла конкурс на место клавишницы. Поэтому теперь для нее самое главное - восстановить кисть, чтобы поскорей начать репетировать с группой.

Елена, 22 года, живет в подмосковном городе Дедовске, учится в университете в Красногорске на юриста:

- "В Тушино я приехала с мужем, хотела впервые попасть на рок-концерт под открытым небом. Я думала, что концерт бесплатный, но на поле нас не пустили. А когда мы находились около ворот, грохнул взрыв. Сначала был шок, ждали врачей, а потом, когда раздался второй взрыв, дальше от нас, стало просто жутко. Я получила два осколочных ранения правой ноги. Один из шариков, которыми было начинено взрывное устройство, врачи извлекать не стали. А мужу, который находился чуть позади и как бы прикрыл меня, посекло ноги и сильно ранило спину. (Муж Лены лежит в соседней палате и на костылях время от времени заглядывает к ней. - Авт.) Обиднее всего, что мы через неделю собирались в отпуск на море а теперь неизвестно, когда туда доберемся", - вздыхает Лена.

Она уверена, что на рок-концерты и другие массовые мероприятия больше не пойдет никогда.

Алена Волченкова, 18 лет, студентка медучилища:

- "Про рок-фестиваль я ничего не знала, а в Тушино зашла на рынок, ведь я живу рядом. Я только успела выйти из подземного перехода и хотела обойти очередь в кассы, расположенные прямо у входа на рынок, как раздался взрыв. Обернувшись, я увидела, что там осталось много мертвых на асфальте (это был второй, самый страшный взрыв). Началась паника, в ушах шум, в глазах потемнело, я вышла на шоссе и потеряла сознание. В больнице врачи сказали: осколочное и ожоговые ранения обеих ног. Но самое страшное, что, судя по ранениям, я находилась в метре-полутора от эпицентра взрыва, и почему я так мало пострадала, непонятно. Просто повезло", - улыбается Алена.

Она считает, что случившееся с ней - судьба. Тем не менее Алена убеждена, что такие теракты, как в Тушине, предотвратить невозможно и нам придется с этим смириться. "Понимаете, какую ненависть привили детям в Чечне ко всем русским, и их уже не остановить", - говорит девушка

После теракта на Пушкинской площади /2000 год/

С Игорем я познакомилась сразу после теракта в переходе на Пушкинской. Парнишку посекло осколками и обожгло, а поскольку августовский вечер был и без того жарким, Игорь бегал по площади, сорвав с себя практически всю одежду. Что, естественно, сделало его главным героем фотохроники того дня. Я отдала ему свою куртку, и через пару недель после теракта Игорь пришел ко мне в редакцию - вернуть куртку. При этом совершенно определенно заявил, что из-за случившегося намерен немедленно эмигрировать в Израиль. 

Игорь - типичный представитель преуспевающих выпускников московских вузов: милый, доброжелательный парень с расслабленными манерами и очень уверенным голосом. За три года, что прошли с момента трагедии на Пушке, планы Игоря сильно изменились. Игорь Коган, 22 года:

"Уезжать в Израиль я больше не собираюсь. Спустя полгода после взрыва там тоже началась крупная заварушка (Игорь имеет в виду интифаду. - Авт.и моя идея отпала сама собой. Потом появились хорошие перспективы здесь: год назад я устроился работать в хороший банк, окончил Социальный университет и буквально две недели назад получил диплом по специальности "финансы". Сейчас жду новой должности.

Взрыв на Пушке оставил след скорее психологический. Например, я стал избегать поездок в метро, купил подержанную "пятерку". Не исключено, что вскоре поменяю ее на новенькую "девятку" или "гольф". Но в метро в ближайшее время не пойду", - рассказывает юный финансист.

"Мне вообще с этими терактами "везет". В Тушино я не попал по чистой случайности. Собирался туда ближе к вечеру добраться. Но меня сморила жара, я прилег поспать и о взрывах узнал от мамы, которая посмотрела телевизор и разбудила меня. Но моя девушка поехала как раз в это время на Тушинский рынок, пришлось поволноваться за нее. К счастью, все обошлось. А захват заложников на Дубровке я наблюдал своими глазами. Из окон моей квартиры видно ДК, я в тот день стоял на балконе и услышал страшный грохот со стороны ДК, а через 15 минут включил телевизор и узнал о трагедии. Потом три дня разъезжался по дороге с бэтээрами.

На Пушке я получил ожоги и порезы. Тогда мне выдали компенсацию 30 тысяч рублей: 10 - как пострадавшему, 10 - за утраченную одежду, и еще 10 я получил, написав заявление в префектуру, на лечение.

После взрыва у меня было много эмоций, а сейчас я думаю, что высотки есть и в Израиле, и в Германии, и куда нацелится новый "Боинг", никто не знает. Застраховаться от теракта нельзя: во-первых, не угадаешь, где будет следующий, во-вторых, теперешняя тактика террористов - использовать смертниц - вообще сводит все усилия по борьбе с ними на нет. Выловить их невозможно, определить в толпе - тоже. На Пушке взорвалась сумка, и я всегда стараюсь держаться подальше от бесхозных вещей, но как опознать шахидку? Разве что по взгляду", - говорит Игорь на этот раз неуверенно.

"Я понимаю, что будут новые смертницы и новые теракты, теперь это будет в нашей стране всегда, никуда от этого не деться. Правда, я совершенно не понимаю, почему они взрываются и зачем. Говорят, это потому, что в Чечне продолжается война. Но я не вижу этой войны, она где-то очень далеко и большинства людей не касается. Ну где-то фугас взорвали, ну "КамАЗ" куда-то прорвался и что-то подорвал. Но кто в это верит по-настоящему: ведь там же не гибнут мои друзья или знакомые моих знакомых, у нас же под окном не рвутся снаряды. Это какая-то телевизионная война, да и по ящику ее теперь не так часто показывают, как в 1995 году, насколько я припоминаю, - я еще маленький тогда был. Но я слышал, что в Москву засланы 36 смертниц, а взорвались только две, значит, еще 34 взорвутся точно. И с этим ничего не поделаешь", - спокойно констатирует он.