Швейцария

Находящаяся в центре Европы Швейцария, являясь нейтральной страной и "мировым банкиром", была весьма удобным местом для организации там нелегальных резидентур для работы против третьих стран. Поэтому в Берне, Женеве, Лозанне и других швейцарских городах советская разведка активно действовала уже в начале 20-х гг. Еще более возросло значение Швейцарии после прихода к власти Муссолини в Италии и Гитлера в Германии, и вплоть до окончания второй мировой войны. Нелегальные резидентуры Разведупра РККА, работавшие в Швейцарии в годы второй мировой войны, так же, как и резидентуры в Германии, Франции и Бельгии, проходили в гестапо по делу "Красная капелла" и рассматривались немецкой контрразведкой как часть единой советской разведывательной сети в Западной Европе (так называемая Красная тройка — по числу действующих радиопередатчиков.)

К концу 1930-х гг. в Швейцарии работали три нелегальные резидентуры советской военной разведки, которыми руководили Р.Дюбендорфер (Сиси), Л.Анулов (Коля) и У.Кучински (Соня).

Рашель Дюбендорфер, в девичестве Геппнер, родилась 18 июля 1900 г. в Варшаве. Одно время она была замужем за неким Петером Каспарном, имела от него дочь Тамару, но потом развелась и в 1918 г. выехала в Германию. Здесь она активно включилась в коммунистическое движение, став сначала членом "Союза Спартака", а в декабре 1918 г. — членом КПГ. В 1921-1932 гг. она работала машинисткой-стенографисткой в отделе агитпропа ЦК КПГ, и именно в этот период на нее обратили внимание представители Разведупра РККА в Берлине и предложили ей сотрудничать с советской военной разведкой. Она ответила согласием, и с тех пор числилась в Разведупре под псевдонимом "Сиси".

После прихода к власти Гитлера Р.Дюбендорфер как еврейке и коммунистке пришлось эмигрировать в Швейцарию. Для того чтобы натурализоваться и получить швейцарские документы, она вступила в фиктивный брак с местным рабочим — коммунистом Куртом Дюбендорфером. Следующий ее шаг — устройство на работу машинисткой в Международное бюро труда (МБТ) при Лиге Наций, чья штаб-квартира находилась в Женеве. Здесь ей помогло отличное знание французского и немецкого языков. Обеспечив себе таким образом надежное прикрытие, Дюбендорфер установила связь с сотрудниками Разведупра в Швейцарии и начала заниматься сбором разведывательной информации по Италии и Германии. Примечательно, что в этом ей активно помогала ее дочь Тамара, выполнявшая работу курьера.

Группа Сиси была небольшой, хотя и имела важные источники информации. Ближайшим помощником Р.Дюбендорфер являлся немецкий коммунист Пауль Бетхер (Пауль). Он начал свою трудовую биографию наборщиком в типографии. Став в начале 20-х гг. коммунистом, он вел активную партийную работу, его выбирают членом ЦК КПГ, а затем и депутатом Саксонского ландтага (парламента) и председателем его коммунистической фракции. Чуть позже он назначен начальником государственной канцелярии в Дрездене. Но в середине 1920-х гг. во время усилившейся фракционной борьбы Бетхер выходит из КПГ, а с установлением фашистской диктатуры в Германии эмигрирует в Швейцарию. Там он встретил Р.Дюбендорфер, которую знал и раньше, и стал ее любовником. В отличие от Дюбендорфер, Бетхер находился в Швейцарии нелегально, так как ему не удалось получить вид на жительство. Поэтому он не мог устроиться на работу и зарабатывал средства на жизнь журналистикой.

Одним из источников группы Сиси была секретарша (Билл) германской военной закупочной комиссии в Швейцарии. От нее в Москву поступала ценная информация о вооружении немецкой армии. Другим важным информатором Р. Дюбендорфер стал Александр Абрамсон. Выходец из Литвы, Абрамсон с 1920 по 1940 г. работал в МБТ при Лиге Наций в Женеве. После того как Литва вошла в состав СССР, его попытались уволить в отставку, но он сумел остаться на работе в пресс-бюро МБТ, а в августе 1940 г. направил письмо в посольство СССР в Берлине с просьбой предоставить ему советское гражданство. Не получив ответа, Абрамсон в октябре 1940 г. направляется в советское консульство в Виши, чтобы узнать о порядке получения советского гражданства. Там легальный резидент Разведупра И.Суслопаров привлекает его к работе на военную разведку. Под псевдонимом Мариус Абрамсона включают в швейцарскую нелегальную резидентуру "Сиси".

Абрамсон не только являлся важным источником информации, но и хранителем секретных оперативных материалов. Дело в том, что здание МБТ обладало дипломатическим иммунитетом, и поэтому Дюбендорфер хранила у Мариуса в сейфе то, что считала опасным держать у себя. Позднее там же хранились и запасные детали к радиопередатчику. Кроме того, Абрамсон в тех случаях, когда денежные переводы из Центра задерживались, выдавал Дюбендорфер из личных сбережений необходимые ей суммы.

Еще один ценный агент Р.Дюбендорфер — Жан-Пьер Вижье (Бранд). Он родился 16 января 1910 г. в Париже и был сыном французского дипломата Генри Вижье, представителя Франции в Лиге Наций. С середины 1930-х гг. и до начала второй мировой войны Вижье работал в посольстве Франции в Швейцарии, где его в качестве агента завербовала дочь Р.Дюбендорфер Тамара, впоследствии ставшая его женой. Вижье не только являлся источником важной политической информации, но и выполнял роль курьера между Дюбендорфер и французскими антифашистами. После нападения Германии на Францию он вернулся в Париж и вступил в армию. Но перед этим рекомендовал Дюбендорфер французского студента Лашанеля, который стали связным с французским сопротивлением.

Среди знакомых Бетхера была и австрийка Лезер Бергер, сотрудница некого Фарела, работавшего на английскую разведку. Впрочем, и сама Бергер не скрывала своей связи с СИС, справедливо считая, что это повышает ее авторитет в глазах местного общества, симпатизирующего англичанам. Она довольно часто делилась с Бетхером информацией о положении на Балканах и взамен ставила вопросы, на которые он мог ответить, исходя из сообщений печати и местных слухов.

Другой важной агентурной сетью ГРУ в Швейцарии руководил Леонид Абрамович Анулов. Он родился в 1897 г. и участвовал в первой мировой и гражданской войнах.В 1919 г. он вступил в ВКП(б), а с начала 1920-х гг. начал работать в военной разведке. В 1923 г. он принимал участие в подготовке "германского Октября", позднее воевал на КВЖД и в Испании. С 1937 г. он в качестве нелегального резидента находился во Франции, откуда руководил агентурной сетью в Швейцарии. Основным агентом-групповодом Анулова был швейцарский журналист Отто Пюнтер (Пакбо), которого он завербовал в Испании.

Социалист левого направления, симпатизирующий Советскому Союзу, владелец и директор информационного агенства Инса в Берне, Пюнтер (1900 г.р.) имел широкие связи в журналистских, дипломатических и правительственных кругах Швейцарии. Среди его источников можно отметить неких Габеля и Пуассона. Габель, югослав, в прошлом военный летчик, служил консулом в югославском порту Сушак, где представлял интересы испанского республиканского правительства. Через него в Центр шла информация по Испании и Италии. Пуассон, немец, принявший швейцарское гражданство, бывший чиновник аппарата Лиги Наций в Саарской области. От него поступали сведения по Германии, в частности о военно-политических мероприятиях гитлеровского правительства. Анулов, как уже говорилось, руководил работой Пюнтера из Франции, периодически приезжая в Берн или вызывая его в Париж. А с июня 1937 г. у него на связи находился обосновавшийся в Швейцарии Шандор Радо (Альберт, Дора).

Шандор Радо родился в ноябре 1899 г. в Будапеште. После окончания гимназии и получения аттестата зрелости его призывают в армию и направляют в офицерскую школу крепостной артиллерии. Одновременно ему удалось поступить в Будапештский университет на юридический факультет. Закончив офицерскую школу, Радо в 1918 г. был направлен в артиллерийский полк, где в октябре его застала венгерская буржуазная революция. После провозглашения в марте 1919 г. Венгрии советской республикой Радо участвовал в боях в рядах венгерской Красной Армии, а после падения Венгерской советской республики в сентябре 1919 г. эмигрировал в Австрию.

Находясь в Вене, Радо продолжил образование в Венском университете, одновременно активно работая на Коминтерн, являясь руководителем информационного агентства Роста-Вин. В 1921 г. он был приглашен в Москву на III конгресс Коминтерна, откуда вернулся в Вену, а затем переехал в Германию в Лейпциг, где стал одним из руководителей готовящегося на октябрь 1923 г. вооруженного восстания. Как известно, восстание не состоялось, а вооруженное выступление коммунистов Гамбурга во главе с Э.Тельманом было жестоко подавлено. Поэтому руководство КПГ, учитывая возможность ареста Радо, направило его в 1924 г. в Москву. Летом 1925 г. Радо вместе с женой Леной и старшим сыном Имре возвращается в Германию, где работает в основанном им агентстве "Пресс-географи", одновременно читая лекции в марксистской школе в Берлине. После прихода к власти Гитлера Ш.Радо переехал в Париж, где открыл информационное агентство "Инпресс".

В октябре 1935 г. Ш.Радо по приглашению редакции "Большого Советского Атласа" приехал в Москву. Здесь у него состоялась встреча с заместителем начальника Разведупра А.Артузовым. Артузов предложил ему перейти на работу в военную разведку в качестве разведчика-нелегала. Радо ответил согласием, и проинструктированный начальником Разведупра С.Урицким, он в декабре 1935 г. выезжает в Париж. Перед ним была поставлена задача организовать в Бельгии под видом информационного агентства нелегальную резидентуру для сбора интересующих СССР данных по Германии и Италии. В качестве запасного варианта была Швейцария. Закрыв агентство "Инпресс" в Париже, Радо попытался основать новую фирму в Брюсселе, но бельгийские власти наотрез отказали ему. Тогда Радо весной 1936 г. обратился с аналогичной просьбой к швейцарским властям, и в мае получил разрешение на открытие акционерного общества "Геопресс" в Женеве и вид на жительство.

"Геопресс" как единственная в своем роде фирма современной картографии довольно быстро стала известной, что помогло Ш.Радо приобрести аккредитацию при отделе печати Лиги Наций и получать заказы на изготовление карт от различных официальных учреждений многих европейских стран. Поэтому материалы, посылаемые им в Москву через сотрудника легальной резидентуры Разведупра в Швейцарии Полякову, высоко ценили в Центре. В июне 1937 г., в связи с отзывом Поляковой в Москву, Радо был передан на связь Анулову.

По заданию Л.Анулова во второй половине 1937 г. Ш. Радо совершил поездку по Италии. Во время нее ему предстояло собрать сведения о переброске в Испанию немецких и итальянских войск и вооружений. Используя деловые связи, в частности с фирмой "Фиат" и итальянским министерством авиации, Ш.Радо сумел осмотреть несколько портов. В Специи ему удалось побывать на борту крейсера "Джованни делла Банде Нере" и выяснить его боевую задачу на ближайшее время. В Неаполе и Палермо им были отмечены немецкие солдаты, отправляющиеся в Испанию. Собранные сведения Ш.Радо передал Анулову во время очередной встречи в Париже. В апреле 1938 г. Л.Анулова неожиданно отзывают в Москву. Перед отъездом он по приказу Центра передал на связь Радо швейцарскую группу О.Пюнтера. Именно с этого момента Радо становится нелегальным резидентом Разведупра в Швейцарии.

Между тем обстановка в Европе все более обострялась, и в декабре 1938 г. Центр через курьера в Париже передал Радо шифровку следующего содержания:

"Дорогая Дора! В связи с общей обстановкой, которая Вам вполне ясна, я ставлю перед Вами задачу самого энергичного развертывания нашей работы с максимальным использованием всех имеющихся в Вашем распоряжении возможностей. Всемерно усильте работу с Пакбо для получения ценной военной информации и привлечения интересных для нас лиц. Сконцентрируйте внимание Пакбо прежде всего на Германии, Австрии и Италии ...".

Выполняя указания Центра, Ш.Радо активизировал работу и снабжал Москву весьма важной информацией. Она касалась изменений в дислокации сухопутных, авиационных и военно-морских сил Италии, состояния итальянской военной промышленности и судостроения, поставках вооружения для генерала Франко. А летом 1939 г. Ш.Радо передал в Центр сообщение "Пуассона" о готовящемся захвате немцами Данцига.

Но после 1 сентября 1939 г. в связи с началом второй мировой войны Швейцария наглухо закрыла свои границы и контакт Ш.Радо с Центром прервался. Несмотря на то, что у Ш.Радо был радиопередатчик, наладить связь через него было невозможно ввиду отсутствия обученного радиста. В этом сложном положении Центру ничего не оставалось, как приказать резиденту нелегальной резидентуры Соня в Швейцарии У.Кучински установить контакт с Альбертом и помочь ему наладить связь с Москвой.

Урсула Кучински родилась 11 мая 1907 г. в семье крупного немецкого экономиста и статистика Рене Кучински. После поражения в первой мировой войне Германия переживала тяжелый экономический кризис, и в этих условиях среди молодежи большую популярность приобретают коммунистические идеи. Увлекли они и молодую Кучински. С 1918 г. она принимает участие в работе комсомольских ячеек, а в 1924 г. вступает в КСМГ. В это время она знакомится с Э.Тельманом, В.Пиком и другими руководителями компартии Германии, а в 1926 г. становится членом КПГ.

В 1928 г. У.Кучински выходит замуж за архитектора Рольфа Гамбургера и вместе с ним отправляется в США, а затем в Шанхай, где он получил место в английской администрации городского управления. Находясь в Шанхае, она включилась в конспиративную работу в пользу китайской компартии, а в ноябре 1930 г. познакомилась с небезизвестным Рихардом Зорге. Именно тогда начинается ее сотрудничество с советской военной разведкой.

В 1933 г. Кучински приезжает в Москву и по рекомендации Р.Зорге зачисляется в штат Разведупра РККА. После окончания разведшколы она в феврале 1934 г. командируется в Маньчжурию в качестве радистки нелегальной резидентуры Эрнста Отто. В 1935 г. она возвращается в СССР, а в феврале 1936 г. направляется в Польшу, где с небольшим перерывом работает до июня 1938 г. В июне 1937 г. за успешную работу ее награждают орденом Красного Знамени, который ей вручил М.Калинин.

В июне 1938 г. Кучински отозвали из Польши и вскоре направили через Англию в Швейцарию. В ее задачу входило создание нелегальной резидентуры для работы против Германии. Приехав в Лондон в августе 1938 г., Кучински установила контакт со знакомым ей по Германии членом КПГ и попросила его подобрать для нелегальной работы двух-трех надежных людей. Через некоторое время ей рекомендовали двух молодых англичан, бойцов интербригад в Испании — Леона Бёртона (Джон) и Александра Аллана Фута (Джим).

После утверждения Центром их кандидатур У.Кучински в сентябре выехала в Швейцарию, условившись, что Бёртон и Фут присоединятся к ней там. Прибыв в Швейцарию под видом беженки из Германии, она после непродолжительных поисков сняла в окрестностях Ко перестроенную крестьянскую усадьбу под названием "Кротовый холм" и в скором времени установила устойчивую радиосвязь с Центром. В конце ноября 1938 г. к ней присоединился А.Фут, в январе 1939 г. — Л.Бёртон, а в апреле 1939 г. — Франц Эберманц (Герман), направленный из Москвы в качестве радиста.

В Швейцарии У.Кучински установила ряд полезных связей, в частности с некой Мари, старшим библиотекарем Лиги Наций, Блеллохом, занимавшим видное положение в МБТ, Робертом Деллом, журналистом, придерживающимся левобуржуазных взглядов, левой журналисткой Кати. С их помощью она не только получала интересную информацию, но и смогла, когда в этом возникла необходимость, достать гондурасский паспорт для себя и боливийский — для Л.Бёртона.

Выполняя поставленную перед ней задачу, Кучински направила Л.Бёртона и А.Фута в Германию. Л.Бёртон осел во Франкфурте-на-Майне и стал искать выходы на концерн "И. Г. Фарбениндустри". Он поселился в доме вдовы тайного советника на положении "постояльца, принятого в семью", используя следующую легенду: его дядя, состоятельный человек, высоко ценит немцев и захотел, чтобы племянник осмотрелся в Германии и выучил немецкий язык. А.Фут обосновался в Мюнхене, начал заводить знакомства среди членов нацистской партии и искать возможность попасть на авиационные заводы "Мессершмитт". Радист группы Ф.Эберманц снял небольшую квартиру в швейцарском городке Фрибуре и, стараясь вести себя как можно незаметнее, приступил к сборке радиопередатчика.

К августу 1939 г. ввиду приближающейся войны Бёртон и Фут были отозваны из Германии, где они находились как английские подданные. Они поселились в Швейцарии и с помощью Кучински стали обучаться работе на радиопередатчике. Однако самой Кучински, проживающей по паспорту немецкой беженки, в связи с началом войны оставаться в Швейцарии стало небезопасно. В случае, если гестапо потребовало бы ее выдачи, не помог бы и фальшивый гондурасский паспорт. Поэтому в Центре было решено, что она должна перебраться в Англию и продолжить работу там.

Для получения английского паспорта и права въезда в страну ей предписывалось вступить в фиктивный брак с Бёртоном или Футом. Фут более подходил по возрасту и сначала не возражал. Но весной 1940 г. пересмотрел свое решение, сославшись на то, что перед поездкой в Испанию дал одной девушке в Англии обещание жениться на ней. Этот факт мог привлечь к нему излишнее внимание по возвращении в Лондон, и поэтому Кучински стала оформлять брак с Л.Бёртоном. Но этот процесс затянулся до осени 1940 г.

В конце 1939 г. в группе "Сони" произошел первый провал. 11 декабря швейцарская полиция арестовала в Фрибуре Эберманца за нарушение паспортного режима. В ходе следствия выяснилось, что Эберманц немец, и поэтому гестапо потребовало его выдачи. Но швейцарские власти отказали немцам. Эберманц был отдан под суд в Швейцарии, приговорен к штрафу за нарушение паспортного режима и до конца войны находился в лагере для интернированных.

Но несмотря на этот провал, в конце декабря 1939 г. Кучински получила из Центра указание вступить в контакт в Женеве с неким Альбертом и получить от него ответы на следующие вопросы: "Работает ли его бюро? Как у него с деньгами? Можно ли направлять донесения в Центр через Италию или ему нужна радиосвязь? В состоянии ли он установить такую связь самостоятельно?"

Ш.Радо обстоятельно ответил на вопросы Центра: его бюро продолжало работать, хотя количество заказов в связи с войной резко сократилось, организация связи через Италию в настоящее время не реальна, поэтому требуются подготовленные радисты, шифр, кодовая книга и программа связи. Центр, получив сообщение Ш.Радо, принял решение передавать его донесения через передатчик Сони. А в марте 1940 г. в Женеву из Брюсселя приехал Гуревич (Кент). Он привез Радо шифр, кодовую книгу, программу связи и провел с ним инструктаж. К сожалению, он не смог привести Радо денег, так как при пересечении границы его могли арестовать за контрабанду валюты.

В июне 1940 г. Ш.Радо привлек к работе в качестве радистов супругов Эдмонда (Эдуард) и Ольгу (Мауд) Хамель. Э.Хамель, радиотехник по специальности, был владельцем магазина по продаже радиоаппаратуры в Женеве.Он и его жена придерживались левых политических взглядов и с симпатией относились к России. Пройдя у Кучински обучение работе на ключе, они с августа 1940 г. начали работать самостоятельно, смонтировав передатчик у себя дома. Таким образом, и Ш.Радо, и У.Кучински передавали в Центр свои сообщения самостоятельно, используя собственные шифры и расписание связи.

В это же время Кучински чуть было не оказалась на грани провала. Дело в том, что ее давняя служанка Лиза Брокель, воспитавшая саму Кучински, а теперь воспитывавшая ее детей и очень их любившая, узнала о предстоящем их отъезде в Англию. Не желая расставаться с детьми она, зная о подпольной деятельности Кучински, донесла на нее в английское консульство. К счастью, Л.Брокель настолько плохо владела английским, что в консульстве ее приняли за сумашедшую и не придали ее словам никакого значения. Узнав о случившемся, У.Кучински срочно переехала из Ко в Женеву и перевела детей в другой интернат. Брокель, не добившись своего и не зная где находятся дети, уехала в Германию, и опасность таким образом, благополучно миновала.

Осенью 1940 г. У.Кучински завершила оформление брака с Л.Бёртоном и получения английской визы. Поэтому Центр предложил ей и Бёртону выехать в Англию. Но Бёртон, как бывший боец испанских интербригад, не мог ехать по единственно действующему тогда маршруту: через неоккупированную территорию Франции, Испанию и Португалию. В связи с этим было решено, что он и Фут останутся в качестве радистов у Ш.Радо, а Кучински с детьми поедет в Англию самостоятельно. 18 декабря 1940 г. она выехала из Швейцарии и к лету 1941 г. благополучно прибыла в Лондон. После отъезда Кучински Радо получил из Центра указание перевести радиопередатчик Фута в Лозанну. Бёртон же должен был оставаться в Женеве и служить связником между Радо и Футом. В Лозанне Фут снял подходящую меблированную комнату, перевез туда передатчик и в марте 1941 г. наладил устойчивую связь с Москвой. До лета 1942 г. он получал тексты сообщений через Бёртона, а когда тот уехал в Англию — от самого Радо или его жены Лены (Мария).

Надо сказать, что активную работу Ш.Радо сдерживал недостаток денежных средств, вызванный прекращением курьерской связи с Москвой и началом войны, в результате которой резко уменьшилось число заказчиков Геопресс. Поэтому в октябре 1940 г. Центр предложил ему выехать в Белград для встречи со связником, который передаст деньги и новые средства для тайнописи. Используя свои связи со статс-секретарем итальянского министерства иностранных дел Сувичем, Радо получил разрешение для поездки в Венгрию через Белград для устройства семейных дел. Поездка прошла благополучно, и несмотря на недельную задержку, прибывший из Москвы курьер передал Радо крупную сумму денег и средства для тайнописи. Они были переправлены в Швейцарию в густых волосах жены Ш.Радо Лены. Полученные деньги позволили Радо развернуть разведывательную работу в должном масштабе.

Так, в феврале 1941 г. О.Пюнтер установил контакт с офицером разведки Швейцарии, получившим псевдоним "Луиза". От него стали поступать ценные данные о концентрации немецких частей на востоке Европы, на основании которых Радо отправил в Центр следующие радиограммы:

"21.2.41. Директору

По данным, полученным от швейцарского офицера разведки, Германия сейчас имеет на Востоке 150 дивизий. По его мнению, выступление Германии начнется в конце мая.

Дора"

"6.4.41. Директору

Все германские моторизованные дивизии на Востоке. Войска, расположенные ранее на швейцарской границе, переброшены на юго-восток.

Дора".

В мае 1941 г. в связи с приближающейся угрозой нападения фашистской Германии Центр приказал Радо установить контакт с резидентурой Р.Дюбендорфер, которая с сентября 1939 г. находилась без связи с Москвой. Этот шаг, как и другие подобного рода (контакты Радо и Кучински, Гуревича и Радо, Гуревича и Шульце-Бойзена и т. д.), был вынужденным и диктовался отсутствием у большинства нелегальных резидентур радистов и передатчиков. Ориентированные в основном на связь через посольства СССР за рубежом (так называемое метро), эти резидентуры с началом войны в Европе оказались отрезанными от Москвы и не могли информировать Центр по интересующим его вопросам. Но несмотря на слияние обеих групп в единую резидентуру "Дора", Р.Дюбендорфер сохранила относительную самостоятельность. Так, часть сообщений в Центр она передавала своим личным шифром, не известным Радо. Возможно, это было связано с тем, что ее группе поручили особое секретное задание.

Как и другие резиденты в Европе, Ш.Радо постоянно докладывал в Центр в мае-июне 1941 г. о нападении Германии на СССР в самое ближайшее время. Но так же, как и они, он не смог избежать крючка немецкой дезинформации, которую широко распространяли гестапо и абвер. Об этом свидетельствует следующее его донесение в Центр:

"6.6.40. Директору

По высказыванию японского атташе, Гитлер заявил, что после быстрой победы на Западе начнется немецко-итальянское наступление на Россию.

Альберт".

Правда, это нисколько не умаляет ценности всех переданных им перед войной сообщений, например, следующих:

"2.6.41. Директору

Все немецкие моторизованные части на советской границе в постоянной готовности, несмотря на то, что напряжение сейчас меньше, чем было в конце апреля — начале мая. В отличие от апрельско-майского периода подготовка на русской границе проводится менее демонстративно, но более интенсивно.

Дора"

"17.6.41. Директору

На советско-германской границе стоят около 100 пехотных дивизий, из них одна треть — моторизованные. Кроме того, 10 бронетанковых дивизий. В Румынии особенно много немецких войск у Галаца. В настоящее время готовятся отборные дивизии особого назначения, к ним относятся 5-я и 10-я, дислоцированные в генерал-губернаторстве.

Дора".

С началом Великой Отечественной войны Центр передал Радо следующее указание:

"1.7.41. Доре

Все внимание — получению информации о немецкой армии. Внимательно следите и регулярно сообщайте о перебросках немецких войск на Восток из Франции и других западных районов.

Директор".

Выполняя указание Центра, Радо нацелил своих людей на поиск новых источников информации. Вскоре это принесло свои плоды. В июле 1941 г. О.Пюнтер привлек к работе бывшего французского офицера, симпатизирующего генералу де Голлю и в свое время работавшего в посольстве Франции в Швейцарии. Этот источник получил псевдоним Зальцер. А в октябре 1941 г. тот же О.Пюнтер завербовал другого французского офицера, бывшего сотрудника 2-го бюро (разведка) французского Генштаба. Он эмигрировал после поражения Франции в Швейцарию и работал там в интересах лондонского комитета "Свободная Франция". Лонг (такой псевдоним дал французу Ш.Радо) имел многочисленные и информированные источники. Среди них можно назвать Манфреда фон Гримма (Грау) — австрийского аристократа с широкими связями, эмигрировавшего в Швейцарию после аншлюса Австрии, и Эрнста Леммера (Агнесса), корреспондента швейцарской газеты "Нойе цюрихер цайтунг" в Берлине и одновременно редактора немецкого внешнеполитического бюллетеня. Приобретение новых источников позволило Радо сообщить в Центр важную информацию, сыгравшую большую роль в битве за Москву:

"7.8.41. Директору

Японский посол в Швейцарии заявил, что не может быть и речи о японском выступлении против СССР до тех пор, пока Германия не добьется решающих побед на фронтах.

Дора"

"2.7.41. Директору

Сейчас главным действующим оперативным планом является план №1; цель — Москва. Операции на флангах носят отвлекающий характер. Центр тяжести на центральном фронте.

Дора"

"20.9.41. Директору

Немцы к концу июня имели 22 танковые дивизии и 10 резервных танковых дивизий. К концу сентября из этих 32 дивизий 9 полностью уничтожены, 6 потеряли 60 процентов своего состава, из них была доукомплектована только половина. 4 дивизии потеряли 30 процентов материальной части и также были восполнены.

Дора".

Так как объем передаваемой в Москву информации все время возрастал, Радо привлек к работе в качестве радиста молодую антифашистку Маргариту Болли (Роза). С помощью Э.Хамеля был собран третий передатчик, который разместили на квартире Болли в Женеве. После обучения у А.Фута Болли в августе 1942 г. стала выходить в эфир. Таким образом у резидентуры появилось три радиопередатчика — два в Женеве и один в Лозанне. Продолжался и поиск новых источников. В феврале 1942 г. Р.Дюбендорфер установила контакт с сотрудником МБТ Христианом Шнейдером (Тейлор), оказавшимся весьма осведомленным человеком. Но самое главное, в числе его знакомых был Рудольф Ресслер, которого называют одним из самых лучших агентов второй мировой войны.

Рудольф Ресслер родился в Германии в баварском городе Кауфбойрен, в семье крупного чиновника лесного ведомства. Во время первой мировой войны он добровольцем пошел на фронт, но ужасы войны быстро отрезвили его. По возвращении домой он занялся журналистикой: писал статьи о театре, издавал литературный журнал в Мюнхене, в начале 30-х гг. был руководителем Народного театрального союза в Берлине. В 1933 г. после прихода к власти нацистов Ресслер вместе с женой эмигрирует в Швейцарию. Поселившись в Люцерне, он открывает книжное издательство "Вита-Нова" и становится его директором. Будучи ярым противником фашизма, Ресслер еще до начала второй мировой войны установил контакт с так называемым бюро "Ха" — отделом швейцарской разведки, возглавляемым майором Хауземанном, и стал передавать ему информацию, которую получал от официальных лиц в Германии, примыкавших к антигитлеровской оппозиции, и немецких эмигрантов. Поступающая от него информация была настолько ценной, что ему выдали документ, где Генштаб швейцарской армии предписывал всем чиновникам оказывать его предъявителю всяческое содействие, а агенты контрразведки взяли Ресслера под круглосуточную охрану.

После начала второй мировой войны швейцарские власти, опасавшиеся немецкого вторжения, смотрели сквозь пальцы на то, что Ресслер стал передавать сведения по Германии американцам и англичанам. Но летом 1942 г., недовольный тем, что союзники не делятся с Москвой необходимой ей информацией, он вышел на Х.Шнейдера, догадываясь, что тот связан с советской разведкой. А в ноябре 1942 г. через того же Шнейдера выразил желание регулярно снабжать советскую разведку интересующими ее материалами. При этом он выдвинул условие, что советская разведка не будет выяснять его настоящую фамилию, адрес и род занятий.

Р.Дюбендорфер, которая поддерживала связь со Шнейдером, сообщила об этом предложении Ш.Радо, а тот в свою очередь поставил в известность Центр. Центр решил провести общую проверку нового источника и поставил перед ним вопрос: что известно немцам о действующих на советско-германском фронте частях Красной Армии. Ответ превзошел все ожидания: были указаны дислокация советских армий и многих дивизий, перечислялись их командиры и давалась их оценка с точки зрения немецкого генштаба. После этого Ресслер (с которым виделся только Х.Шнейдер) был включен в агентурную сеть под псевдонимом Люци, а его источники проходили под псевдонимами Вертер, Анна, Тедди, Ольга, Штефан и Фердинанд. Эти псевдонимы Ш.Радо давал источникам Люци произвольно. Если, например, информация шла с пометкой вермахт, то источник получал псевдоним Вертер и т.д..

Как бы то ни было, но информация, поступающая от Ресслера, имела первостепенное значение, особенно в период летней компании 1943 г. Об этом можно судить хотя бы по следующим сообщениям:

"8.4.43. Директору. Молния.

От Вертера. Берлин, 3 апреля.

Разногласия между верховным командованием (ОКВ) и командованием сухопутных сил (ОКХ) улажены за счет предварительного решения: отложить наступление на Курск до начала мая. Принятие этого решения облегчалось тем, что Бок, Клюге и Кюхлер смогли доказать растущую концентрацию советских войск во всем северном секторе фронта, в особенности в районе Великих Лук, в районе Ленинграда, и обратили внимание на опасность, которая может возникнуть в случае преждевременного израсходывания резервов.

Манштейн же заявил, что он не сможет удержать южный сектор фронта, если Красная Армия будет продолжать владеть таким прекрасным районом сосредоточения, как курский.

Как главное командование, так и генштаб сухопутных сил не думают, во всяком случае, о наступательных операциях с широкими целями, в том числе ни на юге России, ни на Кавказе ...

Дора"

"18.4.43. Директору. Молния.

Состав 4-й танковой армии под командованием генерала Гота: танковые дивизии — 3, 25, 27-я, дивизия СС "Викинг"; моторизованные и легкие дивизии — 12, 26, 103-я; временно изъяты для пополнения 9-я и 11-я танковые дивизии; изъяты для переформирования 6-я и 7-я танковые дивизии. Формирование 4-й танковой армии к летним операциям должно быть закончено только в мае.

Дора".

Разумеется, столь активная работа подпольных радиопередатчиков на территории Швейцарии не могла не волновать немецкую контрразведку. В зондеркоманде "Красная капелла" они проходили под названием "Красная тройка". Точно установить принадлежность "Красной тройки" к советской разведке зондеркоманда смогла после ареста во Франции в ноябре 1942 г. А.Гуревича (Кент) и Л.Треппера (Отто). С помощью захваченных шифров гестапо удалось прочитать часть радиограмм "Доры", после чего руководство контрразведки схватилось за голову — через Швейцарию шла утечка секретной информации из высшего военного командования вермахта. Но ликвидация передатчиков "Доры" затруднялась тем, что они действовали на территории нейтрального государства. Поэтому работа по "Красной тройке" была поручена так называемому бюро "Ф", резидентуре VI Управления РСХА, которой руководил Ганс Мейснер, числившийся генеральным консулом Германии в Берне.

В конце 1942 г. Мейснер поручил своему агенту в Женеве Гансу Петерсу попытаться завязать отношения с Маргаритой Болли. Вполне возможно, на нее вышли, ведя слежку за женой Ш.Радо Леной или О.Пюнтером, имена которых были хорошо известны гестапо. Так или иначе, но Петерсу удалось вскружить голову 23-летней девушке, влюбившейся в привлекательного молодого человека. Не последнюю роль в этом сыграло и то, что Петерс выдавал себя за антифашиста, коммуниста и члена подпольной группы Сопротивления. Но что самое страшное, Болли не поставила в известность о своем новом знакомом Ш.Радо. Таким образом гестапо проникло в агентурную сеть Радо и получило возможность наблюдать ее изнутри.

К лету 1943 г. бюро "Ф" в Берне, сравнив и проанализировав агентурные данные и дешифрованные тексты радиоперехватов, составило список возможных членов "Красной тройки". Туда входили Ш.Радо, его жена Лена, О.Пюнтер, Р.Дюбендорфер, Э.Хамель, А.Фут, М.Болли. К списку прилагались адреса, биографические справки и т. д. Резидентом справедливо считался Ш.Радо, а его помошником О. Пюнтер. В то же время немцы считали, что Пюнтер занимается главным образом административно-хозяйственным обеспечением группы, тогда как он вел большую оперативную работу. Были верно указаны радисты группы — Э.Хамель, А.Фут и М.Болли, но Р.Дюбендорфер считалась членом французской резидентуры, бежавшей в Швейцарию после разгрома групп Кента и Отто. Что же касается источников резидентуры, о них у бюро "Ф" сложилось превратное представление. Так, немцы были уверены, что Сиси имеет связь не только с таинственным Люци, но и непосредственно с Вертером, Ольгой, Тедди и другими источниками в Германии, и что связь между ними осуществляется посредством курьера, обладающего дипломатическим статусом. Кроме того, считалось, что Люци и Тейлор одно и то же лицо, выступающее под двумя псевдонимами. Но что самое главное, лица, выступающие под псевдонимами Сиси и Тейлор, установлены не были. Таким образом основная задача, стоявшая перед контрразведкой, -выявление источников информации — не была решена.

Определив основной круг лиц, входящих в швейцарскую группу, немцы стали предпринимать шаги по ее ликвидации. Уже 8 сентября 1942 г., в самом начале проводимого расследования начальник VI управления РСХА В.Шелленберг конспиративно посетил Швейцарию и встретился с начальником спецслужб швейцарской конфедерации бригадным полковником Роже Массоном. Целью встречи стало намерение Шелленберга добиться ликвидации советской агентурной сети в Швейцарии. В этот раз Р.Массону удалось отделаться общими обещаниями. Но уже в марте 1943 г. во время очередной встречи Шелленберг намекнул Массону, что промедление в этом вопросе может осложнить германо-швейцарские отношения. То же самое было сказано Шелленбергом и комиссару полиции Швейцарии Мауереру во время визита последнего в Берлин.

Под нажимом Шелленберга Массон и Мауерер организовали передвижную службу радиопеленгации под командованием лейтенанта швейцарской разведки Трейрера, в нее вошли сотрудники бюро "Ф" ротмистр Ганс фон Пескаторе и оберефрейтор Вилли Пирт. В их распоряжении находились три машины радиоперенгации, с помощью которых они пытались обнаружить местонахождение женевских радиопередатчиков. Операция началась в сентябре 1943 г., а уже в начале октября было установлено место выхода в эфир — небольшой, отдельно стоящий домик на шоссе Флориссан. 14 октября 1943 г. во время передачи Эдмонда и Ольгу Хамели арестовали. В этот же день была арестована и М.Болли, которую задержали на квартире Г.Петерса. На допросах они всячески отрицали свою связь с советской разведкой, а когда им предъявили фотографию Ш.Радо, заявили, что видят этого человека в первый раз.

Узнав об аресте Хамели и Болли, Ш.Радо предупредил о провале А.Фута, а сам в связи с угрозой ареста перешел на нелегальное положение, укрывшись вместе с женой в квартире надежного человека — доктора Бианки. Оперативное руководство резидентурой было передано О.Пюнтеру, а связь между ним и Ш.Радо осуществлял А.Фут, который к тому же оставался единственным радистом. Казалось, было сделано все, чтобы избежать дальнейших провалов, но этого не случилось. Хотя Фут и выходил в эфир как можно реже, но полностью прекратить связь с Центром он не мог. Последствия не заставили себя ждать. В ночь на 20 ноября 1943 г. во время сеанса связи его арестовали в квартире в Лозанне. Перед тем как полиция взломала дверь, А.Фут сумел ударом молотка вывести из строя передатчик и сжечь на свече телеграммы. Во время допросов Фут утверждал, что работал на одну из западных держав-союзников, передавал ей информацию о гитлеровской Германии, сообщников в Швейцарии не имел, с некими Радо, Хамели, Болли и другими знаком не был.

Арестовав радистов, швейцарская контрразведка попыталась начать с Москвой радиоигру, направляя в Центр от имени А.Фута (Джима) содержащие дезинформацию сообщения. В радиоигре, кроме Массона, участвовали федеральный прокурор Швейцарии Штемпфли, глава федеральной полиции Бальзигер, начальник армейской контрразведки Жакилар. Но швейцарская контрразведка с самого начала допустила ошибку, шифруя сообщения кодом Радо, а не Фута. В Центре сразу же догадались о ведущейся игре, и посылая распоряжения и советы, постарались увести щвейцарцев по ложному пути. Когда же наконец люди Массона поняли, что их водят за нос, последовали новые аресты. 19 апреля 1944 г. были арестованы Р.Дюбендорфер, П.Бетхер и Х.Шнейдер. А ровно через месяц полиция задержала Р.Ресслера. Арест Ресслера со стороны Р.Массона стал вынужденной мерой. Он опасался, как бы в ходе следствия не обнаружился факт сотрудничества Ресслера с швейцарской разведкой. В этом случае боевикам В.Шелленберга ничего не стоило бы похитить или уничтожить его. Допустить этого Р.Массон не мог, а единственным местом, куда агенты гестапо и СД проникнуть не могли, была швейцарская тюрьма.

Эти аресты фактически разгромили резидентуру "Дора". И хотя на свободе оставался О.Пюнтер, по-прежнему поддерживавший контакты с Лонгом, Зальцером, Луизой, Пуассоном и другими агентами, связь с Центром он осуществлять не мог ввиду отсутствия передатчика, радистов и шифров. В этой обстановке оставаться в Швейцарии на нелегальном положении для Ш.Радо не было никакого смысла. Поэтому 16 сентября 1944 г. он и его жена Лена с помощью французских партизан-маки нелегально перешли франко-швейцарскую границу и направились в город Аннси в Верхней Савойе, где власть принадлежала коммунистам. Оттуда в сопровождении членов движения Сопротивления они выехали в Париж и прибыли в освобожденную столицу Франции 24 сентября 1944 г. Там 26 октября Радо установил контакт с представителями ГРУ и сообщил подробности разгрома швейцарской резидентуры.

В сентябре 1944 г. швейцарские власти, видя, что победа союзников не за горами, выпустили из тюрьмы всех арестованых членов группы Ш.Радо, обязав их до суда не покидать территорию конфедерации. Выйдя из тюрьмы, А.Фут связался с О.Пюнтером, с его помощью перешел границу и направился в Париж, где в конце ноября встретился с Ш. Радо. 5 января 1945 г. на советском самолете Ш.Радо, А.Фут, Л.Треппер и другие нелегалы вылетели в Москву. Тот же путь в июне 1945 г. проделали и Р.Дюбендорфер с П.Бетхером, которых снабдил деньгами А.Абрамсон. Р.Дюбендорфер прибыла в Париж не с пустыми руками, а прихватив с собой всю собранную группой за последнее время информацию, которая хранилась в сейфе у А.Абрамсона. Установив в Париже контакт с работниками ГРУ, Дюбендорфер и Бетхер вслед за Ш.Радо и А.Футом вылетели в Москву.

В октябре 1945 г. в Швейцарии состоялся судебный процесс по обвинению в разведывательной деятельности на территории конфедерации Ш.Радо, его жены Лены, Р.Дюбендорфер, П.Бетхера, А.Фута, Р.Ресслера, Х.Шнейдера, М.Болли и супругов Хамелей. Первые пятеро были осуждены заочно. Военный трибунал вынес обвинительные приговоры всем, кроме Р.Ресслера, которого оправдали. Но вторично в тюрьму не попал никто: Хамели и М.Болли как швейцарские граждане были осуждены условно, а Х.Шнейдер уже с лихвой отсидел срок, к которому его приговорил его суд.

После побега в 1945 г. шифровальщика канадской резидентуры ГРУ И.Гузенко, сообщившего о том, что Абрамсон сотрудничал с советской разведкой, ему было отказано в дальнейшем проживании в Швейцарии. В 1946 г. он выехал во Францию, но и тут с трудом добился как литовский эмигрант только годовой визы. Абрамсон устроился на работу в профсоюзное объединение "Форс Увриер" и обратился в посольство СССР с просьбой о предоставлении советского гражданства. Однако он лишь получил 6500 швейцарских франков, которые ему задолжала Дюбендорфер, а советского паспорта ему так и не дали.

Во время второй мировой войны Вижье был капитаном армии генерала де Лятра де Тасенье, а после ее окончания в 1947 г. направлен делегатом от Франции в комиссию по атомной энергетике. Вскоре он разошелся с Тамарой, поскольку она, недовольная арестом в СССР своей матери, потребовала от него разоблачить известных ему советских агентов.

1 марта 1949 г. Вижье был арестован французской контрразведкой в связи с тем, что у него обнаружили секретные документы атомно-энергетической комиссии. Однако он не был осужден. Его лишь сняли с должности начальника отдела и отправили на незначительный пост в провинции. В 1967 г. Вижье избирается председателем международного трибунала Бертрана Рассела в защиту народа Вьетнама. Умер Ж.-П.Вижье 26 мая 1967 г.

По The Rote Kapelle. The CIA’s History of Soviet Intelligence and Espionage. Networks in Western Europe. 1936-1945. Washington, 1979.

В апреле 1938 г. Анулова отозвали в СССР, где он был сначала награжден орденом Ленина, а потом арестован. В 1955 г. его освободили из заключения и реабилитировали. Умер Л.А.Анулов в 1974 г.

Радо Ш. Под псевдонимом Дора. Пермь, 1992. С.54.

Леон Бёртон родился в 1914 г. Придерживался левых взглядов и после начала гражданской войны в Испании отправился туда добровольцем и воевал на стороне республиканцев в интербригадах. Летом 1938 г. был завербован для работы на Разведупр РККА.

Александр Аллан Фут также придерживался левых взглядов и воевал в Испании на стороне республиканцев, где был ранен. Его завербовали для работы на Разведупр РККА в одно время с Л.Бёртоном.

Франц Август Эберманц родился 29 октября 1909 г. в Вуппертале (Германия), в семье кельнера. С 1924 г. работал кельнером, а потом на бумажной фабрике. В 1925 г. вступил в ГКСМ, а в 1927 г. стал членом КПГ и Союза красных фронтовиков. В феврале 1933 г. был арестован нацистами, находился в предварительном заключении в Дюссельдорфе и Эссене, в сентябре того же года лейпцигский суд приговорил его к двум с половиной годам тюремного заключения.

В декабре 1935 г. Эберманц эмигрировал в Чехословакию, где включился в подпольную деятельность КПГ. С сентября 1936 г. — в Испании, где воевал на стороне республиканцев в составе 13-й интербригады. В 1938 г. направлен в Москву, прошел здесь курс обучения на радиста в спецшколе Разведупра РККА. В апреле 1939 г. через Скандинавию, Голландию, Бельгию и Францию, имея при себе паспорт на имя финна Эрика Ноки, прибыл в Швейцарию к У.Кучински.

Радо Ш. Указ. соч. С.83-84.

Там же. С.82-83.

Там же. С.85-86.

Там же. С.90.

Там же. С.92-93.

По всей видимости, под этими псевдонимами скрывались генерал-майор Ганс Остер, начальник штаба абвера, повешенный за участие в покушении на Гитлера в июле 1944 г., Ганс Бренд Гизевиус, тоже сотрудник абвера, немецкий вице-консул в Цюрихе, полковник Фриц Бетцель, начальник отдела анализа разведданных юго-восточной группы армий в Афинах, Карл Герделер, руководитель консервативной оппозиции Гитлеру, также казненный после покушения 20 июля 1944 г., Карел Седлачек — офицер чехословацкой разведки, работавший в Швейцарии под именем журналиста Томаса Зельцингера и представлявший в Берне чехословацкое правительство в изгнании. Впрочем, настоящие имена информаторов Ресслера не известны до сих пор — эту тайну он унес с собой в могилу.

Радо Ш. Указ. соч. С.184, 187.