Глава 20. Новая власть - старая борьба

Дауд-хан (www.afghan-web.com)

Тем временем, в самом Афганистане политическая обстановка еще более обострилась. Дауд, смертельно опасаясь заговоров и мятежей, выгнал из своей администрации представителей движения "Парчам", устроив гонения на них, а также на членов движения "Халк". Одновременно продолжались и преследования исламистов. Так, в декабре 1977 года, после убийства министра планирования Ахмада Али Корама, послушные Дауду афганские спецслужбы арестовали по обвинению в антиправительственном заговоре 54 исламских фундаменталиста. Однако репрессии продолжались недолго: уже 27 апреля 1978 года нескольких танков, трех самолетов и небольшлого отряда пехоты хватило офицерам из числа сторонников Народно-Демократической Партии Афганистана для совершения военного переворота. Дауд, естественно, был убит, и все его полномочия перешли к лидеру НДПА Нур-Мухаммеду Тараки. 

Новое правительство моментально заявило о своей приверженности принципам ислама и клятвенно пообещало проводить все намеченные преобразования в строгом соответствии с законами шариата. Однако начавшиеся в мае того же года реформы общеобразовательной и аграрной систем встретили острое противодействие со стороны священнослужителей, рыночных торговцев и землевладельцев - то есть тех, кто в дальнейшем стал душой и споснорами военного противостояния правящему промосковскому режиму. Таким образом, судьба НДПА была предрешена уже в начальный период ее находжения у власти. При этом следует учитывать действительно необыкновеную силу афганского духовенства. В начале 80-х в Афганистане действовало около 40 тысяч мечетей, причем в одном только Кабуле их насчитывалось более 800. Кроме того, с молодежью работали многочисленные религиозные школы-медресе. Общее же число служителей культа достигало 300 тысяч человек (из более чем 20-миллионого населения). Для сравнения: общее число членов обеих фракций правящей НДПА не превышало 15000 человек. Именно поэтому деревня, ради которой было предпринято большинство реформ, управлялась муллами и суфийскими шейхами и стараний правительства не оценила. Как следствие, уже к середине 1978 года участились убийства правительственных чиновников и присланных из Советского Союза учителей. Одновременно значительно возросла антиправительственная пропаганда в мечетях. Власти ответили массовыми арестами священнослужителей, чем вызвали еще большее возмущение народа. Один из авторитетнейших религиозных лидеров Афганистана, Мухаммад Ибрагим Моджаддеди, открыто объявил правительственные реформы антиисламскими, а сам режим - противным истинным мусульманам. 

Однако власти в тот момент сдаваться не собирались. В январе 1979 года мужчины влиятельного клана Моджаддеди были арестованы. Некоторые из них, а также другие лидеры религиозной оппозиции были казнены в застенках специальной службы безопасности СГИ ("Служба государственной информации", построенная по образу и подобию советского КГБ). Спасаясь от преследований, многие оставшиеся на свободе суннитские и суфийские авторитеты последовали примеру Раббани и Хекматияра, бежав в пакистанский Пешавар и присоединившись к ним. В результате, очень скоро районы вблизи и без того неспокойной афгано-пакистанской границы превратились в очаг необъявленной войны против кабульского режима. Партизанская война особенно усилилась зимой 1978-79 года. Во многих горных труднодоступных районах в начале 1979 года власть захватили различные партизанские группировки: в Нуристане хозяйничали боевики "Исламского фронта Нуристана", а Горный Хазараджат, населенный шиитами-хазарейцами, оказался под контролем Революционного Совета Исламского Союза Афганистана. Кроме того, в том же 1979 году исламисты, правда не надолго, захватили столицу северной провинции Бадахшан - город Файзабад. Этот район имеет особе стратегическое значение, поскольку граничит одновременно с Пакистаном и КНР, откуда партизаны получали необходимую помощь. Впоследствии, даже после того, как исламисты покинули Файзабад, они фактически продолжали контролировать всю территорию провинции. При этом большинство партизан Бадахшана относились к "Джамаат-е ислами" Раббани. Общее руководство ими осуществлял полевой командир и религиозный лидер Маулави Хомейни.