От Первой мировой до Перл-Харбора

Императорский японский флот и военно-морская разведка США: из истории противоборства

А. В. Стефанович, к.т.н. /Печатается в рамках сотрудничества  с журналом "Защита информации. Конфидент"/

Скажите мне, что вам известно…скажите, что не известно… скажите, наконец, что вы думаете … и никогда не смешивайте эти понятия.

Бывший председатель комитета начальников штабов ВС США генерал К. Пауэлл

 

Военно-морская база Перл-Харбор

7 декабря 1941 года в 7 часов 55 минут по гавайскому времени японские самолеты нанесли внезапный удар по американской военно-морской базе Перл-Харбор. В результате двухчасовой массированной атаки были уничтожены или серьезно повреждены 18 кораблей (в том числе 8 линкоров, 3 крейсера, 3 эсминца) и 150 самолетов морской авиации. Военно-морские силы и подразделения морской пехоты США понесли тяжелые людские потери - 2117 человек погибли, 960 пропали без вести и 876 были ранены. В результате этой акции Императорский японский флот занял господствующее положение на Тихом океане.

Более полувека прошло, однако до сих пор не утихают споры о том, что знали военно-морская разведка США, высшее военно-политическое руководство страны и лично президент Рузвельт о планах японского нападения. Если знали, то почему не были своевременно приведены в повышенную боеготовность корабли и авиация тихоокеанского флота, почему дислоцированные на Гавайских островах подразделения армии и флота не смогли отразить атаку японской авиации? Казалось бы, для этого были все необходимые предпосылки…

Истоки противоборства

Первая мировая война коренным образом изменила расстановку сил на мировой арене. Из числа великих морских держав выбыли Германия и Россия, и державы-победительницы - в первую очередь Англия и США - обратили свой взор на Японию, которая на Дальнем Востоке стала не менее сильным противником, чем недавно была в Европе кайзеровская Германия. Союзник Антанты в период первой мировой войны, Страна восходящего солнца вела активную подготовку армии и флота к экспансии в Азии.

В период первой мировой войны ей удалось разгромить подразделения немецких войск, дислоцированных на Дальнем Востоке, в результате чего по окончании войны Япония укрепила свои позиции в Китае и прибрала к рукам бывшие германские колониальные владения на Маршалловых, Каролинских и Марианских островах (за исключением острова Гуам, принадлежавшего США). Стратегическое значение этих островов было исключительно велико: они являлись не только щитом, прикрывавшим метрополию, но и трамплином для дальнейших территориальных приобретений.

Самозатопление кайзеровского флота в Скапа-Флоу в 1919 году безоговорочно вывело японцев на третье место в числе ведущих морских держав мира после Британии и Соединенных Штатов. Однако Страна восходящего солнца не собиралась долго оставаться третьей. После первой мировой войны, в которой участие Японии было достаточно символическим, в строй вошли два самых быстроходных и, возможно, самых сильных линкора в мире - "Нагато" и "Муцу".

Наблюдая усиление роли Японии и пытаясь защитить свои интересы на Тихом океане, американское правительство еще в 1916 году приняло решение о строительстве своих военно-морских баз на Филиппинах и острове Гуам. Кроме того, в том же году конгрессом США была утверждена программа строительства американского флота, предусматривавшая постройку 6 линкоров водоизмещением 43 200 тонн, 4 линкоров водоизмещением 32 600 тонн и 6 линейных крейсеров водоизмещением 43 000 тонн.

С учетом того, что позиции США в западной части Тихого океана продолжали оставаться весьма слабыми, военным руководством страны по отношению к Японии была провозглашена так называемая “стратегия сдерживания”, предполагавшая наличие мощного флота, превосходящего военно-морские силы Японии как по численности, так и по боевым возможностям. Вскоре США огласили новую кораблестроительную программу 1919 года, направленную, в сущности, против Японии. По этой программе в течение трех ближайших лет на американских верфях предполагалось построить 10 линкоров, 6 линейных крейсеров, 10 легких крейсеров и 130 малых кораблей.

Перспектива появления столь сильного соседа вызвала беспокойство в Японии, которая поспешила ответить на американскую программу 1919 года знаменитой программой "8+8". Согласно которой планировалась постройка восьми современных линкоров и восьми линейных крейсеров с исключительно мощным вооружением, кроме того предусматривалось и строительство укреплений на подмандатных территориях1 в Тихом океане. В случае успешного завершения программы общее количество новых кораблей, пополнивших Императорский японский флот к середине 20-х годов, должно было составить 25 единиц. Такой флот представлял бы собой серьезную угрозу интересам США на Дальнем Востоке и в Тихом океане.

Начало тайной войны

Экспансионистские устремления Японии и наращивание ею морской мощи находились в сфере пристального внимания военно-морской разведки США. Созданное в марте 1882 года разведывательное управление ВМС США в первые годы своего существования занималось в основном систематизацией разнообразной и отрывочной информации о кораблях иностранных государств, находившейся в распоряжении различных служб американского флота. Спустя некоторое время разведка приступила к самостоятельному поиску данных с помощью военных и военно-морских атташе, а также флотских офицеров, находившихся по той или иной причине в портах зарубежных государств. Ее интересовали любые сведения, касающиеся строительства зарубежных флотов, организации береговой обороны, а также порядка навигации и плавания кораблей в прибрежных и внутренних водах.

Должности военных и военно-морских атташе были учреждены в вооруженных силах США в 1888 года, и в начале 20-го века американские военные представители находились практически во всех столицах ведущих стран мира, в том числе - Берлине, Париже, Лондоне, Вене, Санкт-Петербурге и Токио. Необходимую им информацию военно-морские атташе черпали как из открытой печати, так и из бесед с представителями военных, политических и деловых кругов страны пребывания. В их обязанности входило посещение военно-морских баз, судостроительных и судоремонтных предприятий, а также других коммерческих и правительственных организаций, деятельность которых тем или иным образом была связана со строительством и использованием военного флота.

В отдельных случаях атташе прибегали к услугам так называемых доброжелателей - лиц, предлагавших свои услуги разведке как правило за плату. На продажу шло все: от планов отдельных крепостей до чертежей новейших образцов оружия и военной техники. Привлеченные к сотрудничеству тайные агенты добывали важную секретную информацию, которую легальными способами получить было, конечно же, невозможно. С вступлением США в первую мировую войну работа военно-морских атташе с негласными агентами была в значительной степени активизирована, при этом особенное внимание уделялось созданию и расширению агентурной сети в странах Латинской Америки и Дальнего Востока.

На протяжении достаточно длительного периода деятельность разведуправления ВМС США была ориентирована прежде всего на получение информации о характеристиках и вооружении иностранных кораблей и судов; в меньшей степени разведку интересовали вопросы, связанные с дислокацией, планами и намерениями иностранных флотов, а также тактикой использования кораблей и оружия. Однако в начале 1915 года, в соответствии с новым Генеральным планом, разработанным Главным штабом ВМС США, перед разведуправлением была поставлена задача сбора и анализа всей доступной информации по флотам вероятного противника.

Для получения важной секретной информации планом предусматривалась возможность проведения тайных, в том числе и контрразведывательных, операций, для чего в 1916 году в составе разведуправления был образован специальный отдел в Нью-Йорке. Одну из таких операций сотрудники спецотдела совместно с агентами ФБР провели в 1921 году в нью-йоркском представительстве генерального консула и военно-морского атташе Японии. В результате разведывательное управление ВМС США получило в свое распоряжение полную фотокопию секретного оперативного кода Императорского флота Японии, введенного в действие еще в 1918 году. Так было положено начало тайной войны военно-морской разведки США с Императорским японским флотом - войны, которой суждено было продлиться не один десяток лет.

В дальнейшем спецотдел еще дважды - в 1926 и 1927 годах - провел аналогичные операции по добыванию уточненных версий японского военно-морского кода. Перевод похищенной кодовой книги, порученный двум американским лингвистам, был завершен только через 5 лет. Неспешность их работы была вызвана отсутствием в тот период у ВМС США возможностей по перехвату радиограмм японского флота. После завершения перевода "Красная книга"(такое название она получила из-за цвета своей обложки) была передана начальнику управления связи ВМС США и в течение длительного времени служила ему своеобразным напоминанием о необходимости форсирования работ по созданию и укреплению находившихся в его ведении подразделений радиоразведки и криптоанализа.

Совершенствование военно-морской разведки и ее новые функции

До 1934 года разведуправление, несмотря на всю важность возложенных на него задач, оставалось малочисленным и недостаточно авторитетным учреждением ВМС США - 24 офицера и 18 сотрудников административно-технического персонала. Только с середины 30-х годов к отдельным представителям правительственных кругов стало постепенно приходить понимание необходимости активизации разведывательной деятельности, направленной на добывание информации о морских силах и намерениях ряда иностранных государств, в том числе и Японии.

В 1939 году директором военно-морской разведки был назначен контр-адмирал Уолтер Андерсен. С его приходом в разведуправлении были сформированы: секция по контролю за мировым судоходством, центр оперативной обработки и выдачи стратегической информации, а также секция агентурной разведки и группа военной цензуры. С целью улучшения работы основного подразделения разведки - иностранного отдела - в его составе был создан ряд секций, в обязанности которым были вменены сбор, учет и анализ разнообразных сведений по флотам различных иностранных государств, в том числе стран, входящих в состав Британской империи; государств Ближнего и Дальнего Востока; Западной, Центральной и Восточной Европы; Балканского полуострова; Латинской Америки. В 1941 году были дополнительно образованы секции специальной разведки, статистического анализа, а также стратегической информации.

В начале февраля 1941 года в результате реорганизации ВМС США на Тихом океане было образовано два флота - Тихоокеанский (с главной базой в Перл-Харборе) и Азиатский. Начальники разведотделов флотов отвечали за сбор и анализ сведений о противнике в зоне своей ответственности и получали основной объем интересовавшей их информации от флотских подразделений радиоразведки. В структуре разведки ВМС США существовали также разведывательные отделы, созданные при штабах военно-морских районов. Однако они обладали крайне ограниченными возможностями по сбору какой-либо информации относительно иностранных флотов, и их деятельность носила достаточно разнообразный, порою весьма далекий от разведывательной, характер.

Вся информация о составе и деятельности Императорского японского флота поступала с Тихоокеанского и Азиатского флотов в Вашингтон и сосредотачивалась там в разведуправлении ВМС США. Важнейшими источниками информации, поступавшей в его дальневосточную секцию, былитакже специальные наблюдатели в Китае, военно-морские атташе, Центр радиоразведки и криптоанализа в Вашингтоне, а также взаимодействующие подразделения разведки армии США.

По данным военно-морской разведки, японский флот представлял собой внушительную силу: он насчитывал около 180 тыс. человек и включал большое количество кораблей различных классов, которые организационно были сведены в два основных формирования: Объединенный флот, базировавшийся в водах метрополии, и военно-морские силы Японии в Китае.

По мере приближения нападения на Перл-Харбор получение сведений о японском флоте становилось все труднее. В своей телеграмме от 17 ноября 1941 года посол США в Японии Джозеф Грю предупреждал госдепартамент о том, что тот не должен возлагать серьезной надежды на получение предварительного предупреждения о начале военных действий от посольства, в том числе военного и военно-морского атташе, поскольку Япония крайне эффективно контролирует всю информацию о своих вооруженных силах.

26 июня 1939 года в связи с обострением военно-политической обстановки в Европе и на Дальнем Востоке президент Рузвельт подписал конфиденциальную директиву, в соответствии с которой на разведывательное управление ВМС США дополнительно возлагались обязанности по защите американского флота от агентурной и диверсионно-подрывной деятельности иностранных разведок.

Для выполнения новых задач в составе управления был образован отдел внутренней разведки (контрразведки), а в разведотделы военно-морских районов стали прибывать прошедшие необходимую подготовку резервисты-разведчики, на которых и были возложены обязанности по проведению расследований и организации контрразведывательной работы на флоте.

В целях исключения дублирования деятельности внутреннего отдела с аналогичными подразделениями армии и ФБР между ними было достигнуто неофициальное соглашение, согласно которому наблюдение на территории США за лицами японской национальности возлагалось на ВМС, за представителями воюющих держав - на армию, а контроль за деятельностью подрывных организаций, включая и компартию Америки, поручался ФБР. Между тремя спецслужбами был налажен обмен информацией, а их руководители - директор ФБР Эдгар Гувер, директор военной разведки бригадный генерал Шерман Майлз и директор военно-морской разведки контр-адмирал Уолтер Андерсен - в соответствии с указанием президента США систематически обсуждали вопросы координации деятельности подчиненных им центральных и местных органов контрразведки.

В начале 1940 года под руководством президента США и при участии помощника государственного секретаря Адольфа Берле состоялось совещание руководителей спецслужб по вопросу организации и координации контрразведывательных операций за пределами США. По результатам совещания президентом было принято решение о распределении сфер их ответственности. Военной разведке была поручена организация проведения таких операций в Европе, Африке и зоне Панамского канала, а военно-морской разведке - в зоне Тихого океана. Зона же ответственности ФБР, за исключением Панамы, охватывала все западное полушарие, включая и Канаду.

Борьба с японской агентурой

Основным объектом внимания со стороны внутреннего отдела военно-морской разведки стали находившиеся в США японцы, большая часть которых проживала в двух местах - на тихоокеанском побережье страны и на Гавайских островах. В зависимости от имеющихся сведений все находившиеся под наблюдением японцы подразделялись на три категории. К первой категории относились лица, представляющие реальную опасность, таких лиц на территории Гавайских островов насчитывалось порядка 300-500 человек. Вторую категорию составляли лица, представляющие потенциальную опасность, их насчитывалось около 500 человек. И, наконец, третья категория - это японцы, находящиеся под общим подозрением, таких на территории Гаваев было около 2000 человек.

С 15 марта 1941 года к исполнению обязанностей начальника разведки 14-го военно-морского района приступилкапитан Ирвинг Мэйфилд, служивший до этого военно-морским атташе в Чили. Особое беспокойство нового начальника, отвечавшего и за организацию контрразведывательной деятельности на территории Гавайских островов, вызвала деятельность лиц первой категории, к числу которых относилось и несколько сотрудников японского консульства в Гонолулу. По опыту предыдущей службы Мэйфилд хорошо представлял, что японскую разведку интересовали прежде всего сведения военного характера: состав американского флота, базирующегося в Перл-Харборе, места якорных стоянок кораблей и периодичность их выхода в море, дислокация и назначение других военных объектов на территории Гавайских островов.

Как рассказал Мэйфилду его ближайший помощник, начальник контрразведывательного отделения лейтенант Уильям Стефенсон, в качестве основных источников разведывательной информации японской спецслужбой использовались сотрудники японского консульства, в том числе и секретные агенты, находившиеся под дипломатическим прикрытием; офицерский и рядовой состав кораблей японского императорского флота и в меньшей степени экипажи судов торгового флота; местные жители Гавайских островов, главным образом, японцы, а также лица другой национальности, согласившиеся сотрудничать с японской разведкой по различным мотивам; японцы, временно находящиеся на Гаваях с деловым визитом или на отдыхе; публикации в местной прессе и сообщения гавайского радио.

Поближе познакомившись с обстановкой на Гавайских островах, Мэйфилд достаточно быстро осознал трудности предстоящей работы, поскольку сложившиеся здесь условия были весьма благоприятны для ведения разведки японской агентурой. На территории острова Оаху было много мест, откуда хорошо просматривался вход и выход судов как из порта Гонолулу, так и военно-морской базы Перл-Харбор. За находившимися на базе американскими кораблями легко было вести наблюдение и с танкеров и учебных судов японского флота, которые довольно часто заходили на Гавайские острова с деловыми визитами. Любой член экипажа корабля во время схода на берег мог беспрепятственно перемещаться по всей территории о. Оаху. Одной из распространенных форм отдыха моряков была автомобильная поездка по достопримечательным местам острова, при этом дорога проходила недалеко от побережья Перл-Харбор, что позволяло хорошо разглядеть находившиеся в бухте корабли. Контрразведывательное отделение располагало достоверными сведениями о том, что некоторые члены экипажей японских танкеров после схода на берег оставались в Гонолулу на несколько суток, ожидали прибытия следующего танкера и на нем возвращались в Японию.

Кроме того, в Гонолулу регулярно заходили японские грузовые и пассажирские суда. У сотрудников контрразведки не вызывало сомнений, что эти суда используются для высадки тайных агентов японской спецслужбы с необходимым шпионским снаряжением и материалами. Как и в других, но менее важных с военной точки зрения американских портах, пассажиры прибывавших судов подвергались только санитарному и таможенному контролю. Генеральный консул Японии и сотрудники консульства имели возможность беспрепятственно посещать эти суда, в свою очередь капитан и члены экипажа, находясь на берегу, посещали резиденцию японского консула без каких либо ограничений со стороны местных американских властей.

Все это, по мнению сотрудников контрразведки, весьма облегчало японской агентуре установление необходимых контактов и передачу добытых разведсведений в Японию. О деятельности экипажей японских судов, находившихся в порту Гонолулу, разведотдел регулярно докладывал в разведуправление ВМС США, а в 1938 году комендант 14-го военно-морского района обратился в министерство ВМС США с просьбой решить совместно с Госдепартаментом вопрос о запрещении захода японских судов в порты Гавайских островов.

Около двух лет понадобилось на то, чтобы этот вопрос был решен, да и то не полностью - с 1940 года заходы японских военных танкеров в Гонолулу были прекращены, однако порты Гавайев по-прежнему оставались открытыми для многочисленных японских грузо-пассажирских судов. Только в ноябре 1941 года американскими властями по настоянию отдела военно-морской разведки был несколько ужесточен порядок схода на берег пассажиров и экипажа японского судна "Тайо Мару", при этом особое внимание было обращено на тщательный досмотр багажа тех лиц, которые отправлялись из Гонолулу в Японию.

В целях затруднения деятельности японских агентов на территории Гавайских островов сотрудниками разведотдела военно-морского района проводился комплекс контрразведывательных мероприятий - территориальные и временные ограничения выхода в море рыболовецких шхун и прогулочных лодок, контроль за работой радиостанций, сбор информации о возможных диверсиях, постоянное наблюдение за различными собраниями и митингами японских общественных организаций, а также за лицами, подозреваемыми в шпионской деятельности.

Отдельные сотрудники внутреннего отдела считали достаточно реальной возможность проведения японской агентурой диверсий против объектов Тихоокеанского флота, расположенных как на территории военно-морской базы Перл-Харбор, так и на западном побережье США. Не исключалось, что диверсии произойдут организованно - одновременно в нескольких местах либо по получении условного сигнала, либо в заранее назначенное время. Для получения сведений о деятельности японской агентуры разведотделом гавайского военно-морского района использовались разнообразные, в том числе и запрещенные федеральным законодательством, методы - наружное наблюдение, создание сети секретных агентов, прослушивание телефонных переговоров и получение у телеграфных компаний копий зашифрованных и открытых японских дипломатических телеграмм. Несмотря на явные признаки разведывательной деятельности отдельных агентов, они в течение длительного времени оставались на свободе, что было вызвано нежеланием американского правительства ухудшать и так достаточно сложные отношения с Японией.

Под прицелом японской разведки

 

Авианосец “Лексингтон” на выходе из Перл- Харбора

В январе 1941 года при разработке плана нападения на Перл-Харбор командующий Объединенным японским флотом адмирал Ямамото обратил внимание разведотдела Генерального штаба ВМС Японии на то, что успех предстоящей операции в значительной мере будет определяться наличием точных и достоверных данных о составе и дислокации американского флота и авиации на Гавайских островах. Прошло два месяца, и в марте того же года в японском консульстве в Гонолулу появился новый сотрудник Тадаси Моримура. Только сам консул и один из его ближайших помощников знали истинную цель прибытия на Гавайи 29-летнего японца. Будучи офицером резерва военно-морского флота Японии и пройдя необходимую подготовку, Такео Йосикава (истинное имя молодого японца) получил задание японской разведки по сбору сведений, необходимых для подготовки к нанесению удара по военно-морской базе Перл-Харбор.

Спустя некоторое время, проделав не одну поездку по острову на автомобиле, Йосикава уже достаточно хорошо ориентировался на местности и знал расположение многих армейских и флотских объектов, расположенных в центральной, южной и восточной частях острова Оаху. Однако наибольший интерес для японского агента представляла бухта Перл-Харбор, расположенная в южной части острова и использовавшаяся для стоянки кораблей Тихоокеанского флота США. Именно поэтому одним из любимых мест отдыха молодого”дипломата” стал расположенный неподалеку от Гонолулу небольшой японский ресторанчик, из окон которого с помощью телескопической трубы не только открывался отличный вид на бухту и стоявшие в ней корабли, но также просматривались армейские самолеты, периодически взлетавшие с авиабазы Хикэм.

 

Адмирал Ямамото

Руководствуясь полученными инструкциями, Йосикава использовал только легальные, хотя и скрытные, методы получения информации. Он, наблюдая за кораблями и военными объектами, полагался только на свою память, никогда не пользовался кино- или фотоаппаратурой и не делал никаких записей и пометок в блокноте. Результаты наблюдения обрабатывались им в консульстве, дополнялись при необходимости информацией, полученной из местной прессы, после чего зашифровывались и передавались через местные телеграфные кампании в Токио.

Американской контрразведке так и не удалось проникнуть в тайны японского посольства с помощью установленной в нем аппаратуры подслушивания, поскольку японцы, полагая, что их телефонные аппараты находятся под контролем американцев, не отличались многословием. Между тем, за несколько месяцев пребывания на Гавайских островах Йосикаве с помощью сотрудников консульства удалось добыть и передать в Японию большое количество ценных сведений военного характера. В результате длительного наблюдения им были установлены места стоянок кораблей, периодичность их выхода и прибытия в бухту, возможности нанесения по ним торпедных атак, а также отсутствие воздушного патрулирования в районе к северу от о. Оаху.

Благодаря своему тайному агенту, к середине 1941 года Императорский японский флот уже обладал достаточно важной, хотя и не всегда точной, разведывательной информацией, что позволило приступить к более детальному планированию внезапного нападения на Гавайские острова. В результате тщательного анализа полученных от Йосикавы данных в качестве основного объекта удара была выбрана военно-морская база Перл-Харбор - главная база Тихоокеанского флота США, а в качестве дополнительных - аэродромы армейской и флотской авиации.

По мере ухудшения военно-политической обстановки в Европе и на Дальнем Востоке возрастала активность военной контразведки и ФБР на Гавайских островах. В местной печати появились сообщения о том, что полицией Гонолулу при участии местного отделения ФБР на территории штата раскрыт шпионский центр. Президент Ф. Рузвельт заморозил размещенные в США японские активы, закрыл американские порты для японских судов и запретил продажу нефтепродуктов Японии. Когда в Гонолулу были закрыты немецкое и итальянское консульства, многие проживавшие на острове японцы полагали, что в скором времени придет черед и для японских дипломатов. Обстановка в японском консульстве в Гонолулу становилась все напряженнее.

К сентябрю японская разведка располагала всей необходимой информацией об объектах предстоящей атаки на острове Оаху. Теперь она нуждалась лишь в постоянном обновлении и уточнении данных по численности и местоположению кораблей и авиации. 24 сентября из Токио в японское консульство в Гонолулу поступила “строго секретная” телеграмма за номером 83. В ней разведотдел генерального штаба ВМС Японии запрашивал сведения о дислокации американских кораблей в пяти конкретных районах акватории бухты Перл-Харбор. Йосикава и его помощники уже не сомневались в том, что добываемые ими данные необходимы для нанесения удара по военно-морской базе Перл-Харбор.

Телеграмма была перехвачена постами американской радиоразведки и спустя 15 дней дешифрована. О ее содержании стало известно военному руководству в Вашингтоне, однако она (как, впрочем, и другие дипломатические шифртелеграммы Японии) так и не была доведена до сведения командующего Тихоокеанским флотом и командира армейской базы на Гавайях. Причина этого крылась, с одной стороны, в недооценке важности этого сообщения сотрудниками разведуправления ВМС США, а с другой стороны - в тех ограничениях, которые были установлены в то время на доведение информации, полученной в результате дешифрования японской дипломатической переписки.

В целях исключения утечки информации о том, что американская разведка осуществляет радиоперехват и чтение японской дипломатической переписки, число лиц, которым рассылались дешифрованные телеграммы, было строго ограничено. В военном министерстве к их числу относились сам министр, начальник штаба армии, начальник управления военного планирования и начальник разведки. В военно-морских силах право на ознакомление с телеграммами имели только военно-морской министр, начальник морских операций, начальник управления военного планирования и директор военно-морской разведки. Кроме того, телеграммы отсылались в Государственный департамент и помощнику президента по военно-морским делам для их последующего доклада самому президенту.

В конце октября японский лайнер “Тайо Мару” отошел от причала в Йокогаме и взял курс на Гонолулу. Это стало возможным в связи с некоторым смягчением установленных ранее ограничений на заходы японских судов в американские порты. На борту лайнера находились три офицера военно-морского флота Японии, которым было поручено вести тщательное наблюдение за судоходством и условиями плавания по всему маршруту перехода, а с прибытием в порт назначения проверить достоверность полученной от Йосикавы разведывательной информации и в случае необходимости - уточнить ее. Секретной миссии офицеров придавалось особое значение поскольку именно по этому же маршруту адмиралом Ямамото планировался и переход японского авианосного ударного соединения для атаки на Перл-Харбор. Прибыв в Гонолулу, разведчики пробыли в столице Гавайских островов целых пять дней и, получив от Йосикавы интересующую их дополнительную информацию по расположению отдельных военных объектов на острове Оаху, благополучно убыли назад в Японию.

5 ноября 1941 года под руководством адмирала Ямамото была завершена подготовка подробного плана нападения на Перл-Харбор, а 7 ноября была определена и дата внезапной атаки - воскресенье, 7 декабря по гавайскому времени. Последующий месяц для Йосикавы и его помощников оказался весьма напряженным - постоянные ответы на запросы из Токио, многочисленные поездки по острову с целью получения новых и уточнения ранее переданных сведений и, наконец, подготовка регулярных и обстоятельных разведывательных донесений о дислокации кораблей в Перл-Харборе.

Восхождение на гору Ниитака

14 ноября в районе острова Итуруп (Курильские острова) началось скрытное сосредоточение кораблей японского флота, завершившееся 22 ноября созданием в уединенном заливе Хитокаппу авианосного ударного соединения “Кидо Бутай” (“Ударный отряд”). В состав соединения вошли 6 авианосцев, 2 линкора, 2 тяжелых крейсера, 9 эсминцев, 3 подводные лодки, 8 учебных судов и около 360 самолетов.

25 ноября командующий Объединенным японским флотом адмирал Ямамото подписал приказ, согласно которому соединению предписывалось:

"(1) Проследовать в район Гавайских островов с соблюдением мер скрытности и обороны от авиации и подводных лодок противника. С прибытием в назначенный район и получением команды на начало боевых действий - атаковать основные силы американского флота, дислоцированные на Гавайских островах, и нанести по ним сокрушительный удар. Начало воздушной атаки - утро дня Х. По завершении воздушной атаки оперативное соединение, соблюдая меры предосторожности и противодействуя контратакам противника, должно в кратчайшее время убыть из района боевых действий и начать обратный переход в Японию. (2) В случае удачного завершения американо-японских переговоров до начала планируемых боевых действий осуществить перегруппировку сил и возвратиться в места своего базирования. (3) Убыть утром 26 ноября из залива Хитокаппу и начать переход в район точки с координатами 42 гр. С. Ш. и 170 гр. В. Д. и с прибытием в нее 4 декабря произвести дозаправку топливом".

Как и предусматривалось приказом, в 9 часов 00 минут 26 ноября японское ударное соединение в режиме полного радиомолчания убыло из залива Хитокаппу и взяло курс на Гавайские острова, в район, расположенный в 200 милях севернее о. Оаху. В связи с наличием в составе соединения тихоходных учебных судов, а также необходимостью экономии топлива, запасы которого были ограничены, “Кидо Бутай” двигалось со скоростью 13 узлов.

Первостепенное значение в предстоящей операции придавалось внезапности. Поэтому корабли шли северным путем - это позволяло избежать обнаружения американской воздушной разведкой и уменьшить вероятность встречи с торговыми судами. На значительном удалении впереди основных сил соединения следовали эсминцы с задачей заблаговременного обнаружения иностранных кораблей и судов. При получении сигнала оповещения, основные силы соединения должны были резко изменить свой курс и уклониться от встречи с ними. В случае, если бы японские корабли были обнаружены за несколько дней до запланированной даты атаки, ударное соединение должно было лечь на обратный курс и возвратиться в Японию. А если бы такое обнаружение произошло всего лишь за сутки, то окончательное решение о проведении операции должен был принять командующий ударным соединением, сообразуясь со складывающейся обстановкой.

На протяжении всей недели стояла пасмурная погода, море было спокойным и пустынным. 2 декабря корабли прибыли в район заправки и после пополнения запасов топлива от танкеров продолжили движение в район Гавайских островов. В этот же день с линкора "Ямато", флагманского корабля адмирала Ямамото, на авианосное ударное соединение был передан условный сигнал "Начинайте восхождение на гору Ниитака"2, что означало команду на начало операции по атаке на Перл-Харбор.

Приближение войны

По мере движения авианосного ударного соединения к Гавайским островам неотвратимо приближалось и начало войны на Тихом океане. После того, как 1 декабря тайный совет при участии императора Хирохито дал окончательную санкцию на проведение операции по атаке на Перл-Харбор, в действие начали вступать заранее подготовленные планы военного и дипломатического руководства Японии.

Ранним утром 2 декабря японский консул в Гонолулу получил телеграмму из японского посольства в Вашингтоне. В телеграмме, зашифрованной дипломатическим шифром J19, содержалось циркулярное указание из Токио за номером 2445, предписывавшее выполнить в срочном порядке следующие действия:

1. Уничтожить все имеющиеся телеграфные коды (включая и код, используемый военно-морским флотом), сохранив при этом только по одному экземпляру книг с кодами "PA-K2" и "LA".
2. Доложить об уничтожении кодов, используя кодовое слово "Харуна".
3. Сжечь все секретные документы и телеграммы.
4. Принять необходимые меры по сохранению в тайне полученного указания и результатов его выполнения.

По указанию консула в тот же день были сожжены все коды, включая и код J19, которым была зашифрована последняя циркулярная телеграмма. А вечером в Токио ушла телеграмма, в которой содержалось кодовое слово "Харуна". С этого времени шифровальщик японского консульства для передачи телеграмм агента Йосикавы стал использовать оставшийся в его распоряжении единственный код PA-K2.

Не смотря на то, что в полученной утром телеграмме обращалось внимание на необходимость дальнейшего выполнения своих обязанностей с соблюдением спокойствия и внимания, обстановка в консульстве была довольно напряженной. Это сказывалось и на работоспособности Йосикавы - многие из его последних сообщений, отправленных в Токио, содержали неточности и ошибки.

5 декабря Йосикава добрался на автомобиле до одного из заранее облюбованных им пунктов наблюдения, расположенного на склоне невысоких гор. Отсюда вся бухта просматривалась как на ладони, и японскому агенту удалось отчетливо увидеть, как снялись с якоря и убыли в море три авианосца в сопровождении нескольких крейсеров и эсминцев. На следующий день из Гонолулу в Токио была отправлена последняя телеграмма о дислокации кораблей в бухте.

Все подготовленные Йосикавой сообщения уходили в Токио за подписью генерального консула Кита. После их декодирования в министерстве иностранных дел телеграммы немедленно передавались в генеральный штаб Императорского японского флота, где они зашифровывались военно-морским шифром и передавались на флагманский корабль ударного соединения “Кидо Бутай” по радио на частотах, не использовавшихся ранее флотом, и без указания адресной группы авианосного ударного соединения.

Дешифрованные телеграммы японского консула

На протяжении многих месяцев, предшествующих нападению Японии на военно-морскую базу Перл-Харбор, Мэйфилд, наблюдая активную деятельность по сбору информации об американском флоте, предпринимал безуспешные попытки проникнуть в тайны дипломатической переписки японского консульства в Гонолулу. Для этого ему требовался прежде всего доступ к самим телеграммам, регулярно отправлявшимся сотрудниками консульства из различных телеграфных кампаний на Гавайях. Однако действовавшие на то время в США правила строго охраняли тайну телеграфной переписки.

Только после того, как в конце ноября в Гонолулу прибыл президент телеграфной кампании RCA, Мэйфилду в ходе личной беседы наконец-то удалось убедить его в необходимости сотрудничества с военно-морской разведкой. Поскольку японское консульство пользовалось поочередно услугами нескольких кампаний, первая передача телеграмм кампанией RCA оказалась возможной только спустя некоторое время после этой встречи.

5 декабря сотрудник кампании RCA Джордж Стрит доставил в отдел военно-морской разведки конверт без каких-либо надписей. При вскрытии в нем оказались копии нескольких телеграмм, отправленных японским консулом 3 и 4 декабря. Поскольку большинство из них были зашифрованы, Мэйфилд обратился за помощью к начальнику Центра радиоразведки и криптоанализа лейтенант-коммандеру Джозефу Рошфорту.

Центр находился на территории Гавайских островов, входил в состав частей 14-го военно-морского района и в соответствии с возложенными на него в то время задачами занимался только криптоанализом кодов и шифров Императорского флота Японии. Тем не менее, подчиненные Рошфорта предприняли попытку прочесть преданные им дипломатические депеши. В процессе работы им удалось установить, что в телеграммах использовались различные коды. Одним из них оказался сравнительно простой код "LA", необходимые сведения о котором дешифровальщики обнаружили в справочнике по иностранным кодам и шифрам.

Свое название код получил из-за наличия так называемой индикаторной группы LA, предшествовавшей закодированному тексту. Код был действительно простым - он всего лишь преобразовывал японские знаки ката-кана в определенные знаки латинского алфавита, а также использовал отдельные кодовые слова для сокращения текста телеграммы. Так, кана ki заменялась кодовым значением CI, кана to - значением IF, а сочетание двух кан ka+n заменялось их кодовым эквивалентом CE. Слову доллары соответствовало кодовое значение TUVE, а слову Йокогама - кодовое значение XYGY. Код "LA" использовался японцами с 1925 года и был предназначен в основном для ведения переписки по вопросам оформления виз, паспортов и других недостаточно важных дипломатических документов - именно поэтому американские дешифровальщики зачастую называли его “паспортным кодом”.

Вскоре все закрытые этим кодом телеграммы были декодированы, переведены на английский язык и переданы с нетерпением ожидавшему их Мэйфилду. Однако, по прочтении оказалось, что ни в одной из них не содержалось какой-либо важной с точки зрения контрразведки информации. Так, в одной из закодированных телеграмм сообщалось об убытии транспортного судна, в другой указывалась стоимость отправки семьи в Японию.

Другая часть переданных Рошфорту телеграмм была закрыта более сложным кодом, известным среди американских криптоаналитиков под условным наименованием ”РА” или “РА-К2”. Использовавшаяся японцами кодовая книга состояла из двух частей, первая часть, называвшаяся PA, представляла собой двух- и четырехбуквенный код, во многом схожий с кодом LA. Вторая часть являлась приложением к коду, называлась K2 и обеспечивала возможность шифрования закодированного текста с применением шифра перестановки. Несмотря на то, что этот код был более криптостойким, Рошфорт не сомневался в том, что секции криптоанализа удастся в ближайшее время декодировать и эти телеграммы. При этом, по его предварительным оценкам, на дешифрование одной телеграммы должно было потребоваться от шести часов до шести дней.

Однако, несмотря на напряженную работу секции криптоанализа, дешифровать эти телеграммы до нападения на Перл-Харбор так и не удалось, как не удалось прочитать и другие телеграммы, закрытые этим кодом и переданные из Гонолулу в Токио 5 и 6 декабря. Только спустя некоторое время Мэйфилду удастся наконец узнать, какая информация передавалась японской агентурой с территории Гавайских островов.

Так, в телеграмме № 252, отправленной 5 декабря в Токио и дешифрованной 10 декабря, сообщалось о прибытии в этот день в бухту Перл-Харбор 3 линкоров, находившихся в море 8 суток, об убытии из бухты в этот же день авианосца "Лексингтон" и 5 тяжелых крейсеров, а также о наличии в бухте 8 линкоров, 3 легких крейсеров и 16 эсминцев.

Телеграмму № 254, переданную в Токио 6 декабря, удалось дешифровать 8 декабря. В ней сообщалось: "…9 линкоров, 3 легких крейсера, 3 плавбазы подводных лодок, 17 эсминцев находятся на якорной стоянке, 4 легких крейсера и 2 эсминца - в доке, тяжелые крейсера и авианосцы - убыли из базы. Воздушная разведка самолетами морской авиации, по всей видимости, не ведется".

Анализ обстановки

Начиная с конца октября 1941 года в разведотдел Тихоокеанского флота стали поступать сообщения и доклады, свидетельствовавшие о сосредоточении японских войск и передвижении транспортов в районе Шанхая. 1 ноября от военно-морского атташе США в Японии поступила информация о завершении разработки подробных планов совместных действий японских сухопутных войск и флота по оккупации Таиланда и сосредоточении основных сил Объединенного флота в районе японского порта Куре.

В первой декаде того же месяца разведкой были выявлены факты переброски войск и материальных средств в направлении Мандатных островов. Периодически поступали донесения о передвижении японских транспортов в сопровождении эсминцев в южном направлении вдоль побережья Китая и их прибытии в Хайфон и Сайгон. Часть из указанных транспортов осуществляла переброску десантно-высадочных средств, танков и другой техники.

В середине ноября радиоразведкой флота на основании анализа радиообмена был установлен факт формирования оперативных соединений японских кораблей для действий в южных направлениях, а также выявлена переброска самолетов морской авиации с о. Хайнань на южную часть о. Формоза. В районе Маршалловых островов предполагалось нахождение, по крайней мере, одной дивизии авианосцев и примерно трети всего состава подводных сил Японии. Возможный район их предстоящей деятельности, по оценке разведотдела флота, - южная Азия.

Все эти факты в совокупности давали основания предполагать, что японцы готовятся к десантным операциям в южных районах - назвать конкретное место ни разведка флота, ни разведуправление ВМС США пока не могли.

Утром 1 декабря командующий Тихоокеанским флотом адмирал Хасбэнд Киммел находился у себя в кабинете и внимательно изучал только что поступившую из Вашингтона двухнедельную сводку, подготовленную разведуправлением ВМС США. Наряду с общей обстановкой в сводке содержались и сведения относительно военно-морских сил Японии - на них Киммел обратил особое внимание. Из прочитанного следовало, что "…основные соединения боевых кораблей и большая часть авианосцев находятся в водах метрополии". Сводка охватывала предыдущий двухнедельный период и в ней ничего не говорилось об изменениях, происшедших в ВМС Японии за последние сутки.

Незадолго до этого у адмирала находился начальник разведки флота коммандер Эдвин Лэйтон. Прибыв, как обычно, в 8.15, он доложил общую разведобстановку на Тихоокеанском флоте, обратив при этом внимание Киммела на событие, которое особенно насторожило радиоразведку флота - полную смену в 00 час. 00 мин. 1 декабря радиопозывных всеми кораблями Императорского японского флота. Как пояснил Лэйтон, такие мероприятия проводились японцами и ранее, однако продолжительность действия позывных составляла, как правило, около 6 месяцев. В этот же раз смена позывных произошла ровно через месяц с момента их предыдущей смены - 1 ноября 1941 года.

В письменном докладе, оставленном Лэйтоном у командующего, отмечалось: "Тот факт, что продолжительность действия радиопозывных составила только месяц, свидетельствует об очередном этапе в подготовке операции крупного масштаба". Внимательно изучив доклад, Киммел ненадолго задумался и подчеркнул карандашом эту фразу. Остальная информация - о сосредоточении большого количества японских лодок в районах восточнее Йокосука и о. Сайпан, а также ставшая за последнее время традиционной в отношении японских авианосцев фраза "без изменений" - показалась адмиралу менее важной.

Продолжая размышлять над подчеркнутой фразой, Киммел припомнил, что совсем недавно в штаб флота поступили две шифртелеграммы, в которых Вашингтон излагал ход американо-японских переговоров и давал свою оценку возможных действий Японии в ближайшее время. Поскольку содержание шифровок, полученных от начальника морских операций, было исключительно важным, адмирал решил не полагаться на свою память, а перечитать их еще раз. Вскоре на его столе лежали две телеграммы.

В первой из них, датированной 24 ноября, сообщалось о весьма малых шансах на благоприятный исход американо-японских переговоров и подчеркивалось, что "…анализ сложившейся политической ситуации в совокупности с заявлениями японского правительства и передвижениями сухопутных частей и кораблей военно-морского флота Японии дают основания предполагать возможность с ее стороны внезапных агрессивных действий в любом направлении, включая нападение на Филиппины и Гуам".

Еще более тревожной была вторая телеграмма, в заголовке которой прямо указывалось, что данное сообщение следует рассматривать как предупреждение о войне. Дальнейший текст шифртелеграммы, датированной 27 ноября, гласил: "Переговоры с Японией, направленные на стабилизацию обстановки в зоне Тихого океана, прекращены, агрессивные действия Японии следует ожидать в последующие несколько дней. Численность и вооружение японских войск, а также создание корабельных оперативных соединений свидетельствуют о подготовке десантных операций, которые могут быть проведены на побережье Филиппин, Таиланда или Борнео. Примите необходимые меры по подготовке к выполнению задач, предусмотренных планом ведения боевых действий WPL 46. Информируйте о содержании телеграммы командование армейской группировки и военно-морского района".

Хотя в первой телеграмме и говорилось о возможных агрессивных действиях в любом направлении, Киммел при оценке сложившейся ситуации предпочел опираться на содержание второй шифровки, содержавшей, по его мнению, более свежие данные. Еще раз сопоставив всю полученную за последний час информацию, Киммел подумал о том, что фраза, подчеркнутая им в докладе Лэйтона, лишь подтверждает сведения, содержавшиеся во второй телеграмме. Тем не менее, адмирал решил ознакомиться с разведобстановкой и возможными действиями японцев более детально.

"Пропавшие" авианосцы

На следующий день коммандер Лэйтон представил адмиралу специально подготовленный по его требованию подробный меморандум, в котором приводилась оценка обстановки на Тихом океане и делались выводы относительно дислокации кораблей японского флота. По имевшимся разведданным, в составе императорского японского флота числилось 4 дивизии авианосцев. По оценке разведотдела, 3-я и 4-я дивизии, в состав которых входили 4 авианосца и плавучая база гидросамолетов "Каcуга Мару", находились в районе Бако-Такао, кроме того, еще один авианосец находился в районе Маршалловых островов.

В меморандуме не упоминались 1-я и 2-я дивизии, в состав которых также входили 4 авианосца. Сделал это коммандер Лэйтон сознательно, и по этому поводу у него состоялся нелицеприятный разговор с командующим. После нескольких минут непродолжительного доклада начальника разведки адмирал задал короткий, ничего хорошего для Лэйтона не предвещавший вопрос: "Что?! Вы не знаете, где находятся 1-я и 2-я дивизии авианосцев?". Собравшись с духом, Лэйтон твердо ответил: "Нет, сэр, не знаю. Я думаю, что они находятся в водах метрополии, но их место расположения я не знаю. Данные по дислокации остальных авианосцев я считаю достоверными".

Неожиданно для Лэйтона дальнейшей "бури" не последовало. Последующий разговор протекал достаточно мирно: адмирал задал несколько вопросов относительно радиоразведки, ее достоинств и недостатков, а затем обсудил с Лэйтоном возможности скрытного перехода японских кораблей, использующих режим радиомолчания и вместе с тем осуществляющих прием адресованных им радиограмм. В ходе обсуждения Лэйтон сообщил адмиралу, что он и ранее неоднократно сталкивался с аналогичными случаями, когда радиоразведка флота не могла установить в течение достаточно длительного времени место расположения отдельных кораблей японского флота. Возможная причина этому заключалась как в смене позывных, так и в полном прекращении радиообмена японскими кораблями.

В подтверждение своих слов начальник разведки положил перед адмиралом красиво вычерченный график, из которого было видно, что в течение предыдущих шести месяцев наблюдалось семь периодов продолжительностью от 8 до 14 суток, в каждый из которых радиоразведка не располагала достоверными сведениями о японских линкорах. В течение этих же шести месяцев практически полностью отсутствовали точные сведения и о дислокации японских крейсеров. Не лучшая обстановка складывалась за последние полгода и в отношении японских авианосцев: из шести месяцев в течение 134 суток (12 периодов продолжительностью от 9 до 22 дней каждый) радиоразведка не могла выдать их место расположения с достаточной степенью определенности.

В последующие несколько дней и вплоть до нападения на Перл-Харбор разведке Тихоокеанского флота так и не удалось добыть какие-либо данные ни по пропавшим авианосцам, ни по ударному соединению японских кораблей, следовавшему в это время в направлении Гавайских островов.

С 27 ноября расположенный на о. Оаху Центр радиоразведки и криптоанализа обобщил в течение суток информацию, полученную в результате пеленгования и анализа радиообмена кораблей японского флота, и представил ее в виде суточной сводки Лэйтону для последующего утреннего доклада командующему Тихоокеанским флотом.

Однако ничего нового об авианосцах начальник разведки доложить не мог. Так, в суточной разведсводке за 3 декабря, лаконично говорилось: "…информация об авианосцах отсутствует. С 1 декабря выявлено более 200 радиопозывных, но ни один из них не принадлежит авианосцам". Не прояснилась ситуация и в последующие дни.

Между тем, 6 декабря командующий ударным авианосным соединением вице-адмирал Нагумо получил последние данные относительно кораблей, стоявших в Перл-Харборе. В 6 часов 5 минут 7 декабря, "пропавшие" японские авианосцы находились всего лишь в 230 милях севернее острова Оаху, с их борта поднялась в воздух первая группа в составе 183 самолетов, предназначенных для атаки американского флота. Ни адмирал Киммел, ни военно-морская разведка даже не подозревали о надвигающейся катастрофе…

Вместо послесловия

17 декабря, спустя всего лишь 10 дней после гавайской катастрофы, адмирал Киммел был снят с должности командующего Тихоокеанским флотом, а в марте 1942 года - снижен в воинском звании и уволен с военной службы в отставку.

Пройдет несколько лет, и в процессе очередного разбирательства, вызванного событиями в Перл-Харбор, военно-морской министр Форрестол заявит: "Я полагаю, что информация о положении и передвижении кораблей японского флота, которая поступала адмиралу Киммелу в течение недели, предшествовавшей нападению на Перл-Харбор, в сочетании с другими получаемыми им сведениями от начальника морских операций США, включая и телеграмму с предупреждением о войне, должна была в совокупности рассматриваться как информация, не исключающая возможности нападения на Перл-Харбор, при этом время атаки могло быть определено с достаточной точностью. Отсутствие достоверной информации о японских авианосцах, следовавших в неохраняемых районах Тихого океана с соблюдением строгого режима радиомолчания, а также оценка возможных последствий воздушной атаки, должны были побудить адмирала Киммела принять все возможные меры предосторожности по снижению эффективности такой атаки".

До последних дней своей жизни, а умер адмирал 14 мая 1958 года, Киммел пытался смыть с себя пятно позора и доказать, что он является не единственным и далеко не главным виновником трагедии в Перл-Харборе. В своих мемуарах, опубликованных в 1955 году, бывший командующий флотом писал: "Снова и снова перебирал я в памяти события, предшествовавшие нападению японцев, пытаясь понять, насколько я был прав в своих выводах, сделанных на основе полученных мною приказов, директив и информационных сообщений. Тогда я думал, как, впрочем, думаю и сейчас, что все мои выводы полностью основывались и соответствовали той информации, которую я получал. Сознание этого придавало мне силы на протяжении всех лет, что минули с тех пор, как первые бомбы упали на Перл-Харбор.

Я был ошеломлен, когда наконец мне стала известна вся та информация, которой располагал Вашингтон накануне атаки. За весь мой более чем 42-летний срок службы на флоте я не встречал ничего подобного, в мое сознание никак не укладывались действия высокопоставленных чиновников нашего правительства, которые утаили жизненно важную информацию от военного командования базы в Перл-Харборе. Если наши руководители желали заняться военной политикой, то первое, что им необходимо было сделать - так это сообщить военному и военно-морскому командованию о своих целях и намерениях. Использовать же Тихоокеанский флот и армейские подразделения в Перл-Харборе в качестве приманки для японцев и не поставить об этом в известность командующего флотом и командира армейской базы на Гавайях - это выше моего понимания".

Свою завуалированную мысль адмирал прояснит немного позднее в коротком интервью, которое он даст незадолго до смерти, произнеся слова: "Они сделали меня козлом отпущения. Они хотели вовлечь Америку в войну". На вопрос, кого он имеет в виду, Киммел ответил: "Это президент Рузвельт, начальник штаба армии США Джордж Маршалл и другие высокопоставленные руководители в Вашингтоне".

Ушел из жизни адмирал Киммел, давно нет в живых Рузвельта и Маршалла, но споры о виновниках трагедии в Перл-Харборе не утихают до сих пор.

Литература

• Report of joint committee on the investigation of the Pearl Harbour attack. Congress of the United States. United States Goverment Printing Office. Washington, 1946.
• Office of Naval Intelligence history. www.fas.org/irp/agency/oni/history.htm 
• D. Baker. Battlefleets and diplomacy.Naval disarmament between two world wars. Warship International. № 3. 1989.
• Scapegoats: A Defense of Kimmel and Short at Pearl Harbor, by Edward L. Beach. Annapolis: Naval Institute Press, 1995. - 225 pages.
• Rear Admiral Husband Edward Kimmel, USN, (1882-1958). Department of the Navy - Naval historical center 805 Kidder Breese SE - Washington Navy Yard, Washington DC 20374 -5060. www.history.navy.mil
• Ч. Нимиц, Э. Поттер. Война на море (1939 - 1945) / Пер. с англ. Смоленск: Русич, 1999. - 592 с. (Мир в войнах).

1 Подмандатные территории - бывшие колонии Германии и Турции, управление которыми после первой мировой войны было передано странам-победительницам на основе мандата по решению Лиги Наций. Япония получила мандат на управление Маршалловыми, Мариинскими и Каролинскими островами, а также областью Цзяочжоу в Китае.

² Гора Ниитака, расположенная на Тайване, считалась самой высокой точкой новой Японской империи.