Жечьпосполита» 24-25 апреля 2004 года «Неприкасаемые» Малгожата Суботич, Радослав Гиль В момент, когда статья еще только готовилась, на мой номер мобильного телефона (автора статьи Малгожаты Суботич – прим переводчика) позвонил М.Дукачевский и заметил, что осведомлен о ее попытках найти какие-то «жареные» материалы о ВИС. Генерал предложил встретиться и поговорить о работе службы, встреча состоялась и длилась почти 4 часа. Предлагаемая статья – результат и этой беседы. Беседа генерала Дукачевского с А.Барчиковским (директором АВБ) имела куда более значительные результаты по сравнению с нашей встречей. Он передал Барчиковскому информацию о том, что заместитель последнего Мечислав Тарновский, представление на генеральское звание которого уже находилось в канцелярии президента, в прошлом, возможно, являлся негласным агентом спецслужб ПНР. По мнению бывшего руководителя ВИС Тадеуша Русак, вероятно, он показал Барчиковскому документы подтверждающее это. Причем ранее, по утверждению Русака, Тарновский был многократно проверен, в том числе средствами ВИС, и никакого компромата выявлено не было. А если такая информация все-таки существует, то почему Дукаческий огласил ее только сейчас? Ведь Тарновский уже много лет работает в ВОГ и АВБ. Следовательно, Дукачевский или врал тогда или врет сейчас. История с Тарновским является иллюстрацией стиля и методов работы ВИС. Это означает то, что в соответствующий момент в ВИС на каждого может найтись свое досье. Никто до сих пор не знает, куда делись документы из сейфов II Управления Генштаба МО ПНР (предшественник ВИС) – были ли они сожжены или сохранились. По словам бывшего офицера ВОГ, госбезопасность никогда не получала от ВИС положительного ответа на запрос о том, не состоит ли человек в агентурном аппарате военной разведки. Об этом можно было догадаться только позже. Поэтому его не удивило то, что АВБ не знали про шпионское прошлое Тарновского. «Видимо он чем-то очень насолил военным, если дело дошло до блокирования его генеральского представления» - добавляет депутат Сейма из комиссии по делам спецслужб и указывает на близкие по времени встречу Барчиковского и Дукачевского с одной стороны и обнародование Веславом Качмареком аферы с фирмой «Орлен». Военная разведка всегда интересовалась экономикой, в том числе топливно-энергетическим комплексом. Даже когда в 1990 году эта сфера по закону ушла в компетенцию гражданской спецслужбы, военные не отказались от своего влияния на этот сектор экономики. - У нас нет хорошей прессы – жаловался нам Дукачевский во время беседы. Действительно, невыясненная до сегодняшнего дня афера с торговлей оружием, использование должностей прикрытия в собственных целях, неясные причины увольнение офицеров, шпионские скандалы, участие людей, связанных с ВИС в афере с Фондом обслуживания внешнего долга (ФОВД). Все эти истории прошли мимо СМИ и всплыли в прессе только в последнее время. Туман тишины вокруг ВИС был разорван только после смены строя. ВИС являются непосредственным продолжением спецслужб ПНР. Непрерывность и постоянность существования является их основной чертой. Нет ни одного польского государственного органа, который бы после 1989 года не пережил глубокой реструктуризации. Нет ни одного, кроме ВИС. Они сохранили все свои активы – контакты, связи, архивы. Люди, связанные с ВИС, хранят конспирацию и солидарность, вокруг них светится ореол таинственности. Причем, они – везде, как убеждали нас наши собеседники. В министерствах, частных фирмах, иностранных представительствах. После смены строя политики сконцентрировались на переменах в Службе Безопасности. Как бывшие оппозиционеры они хорошо знали формы и методы деятельности «беспеки». Офицеры СБ допрашивали их, задерживали, в конце концов они были просто известны в лицо. Все зло ПНР ассоциировалось со зловещим зданием МВД на ул. Раковецкой. А ведь нужно было учитывать, что главные люди ПНР – Ярузельский и Кищак – были людьми из армии. Они знали, что СБ не спасти, что нужно сосредоточиться на другом. Итак, люди из армии очень деликатно, интеллигентно участвовали в приватизации государственных предприятий, становились советниками бизнесменов. Учитывая огромную степень милитаризованности экономики ПНР на каждом предприятии существовал отдел, который бы проводил мобилизацию предприятия в час «W». Это тоже были люди из военной разведки. Так образовывались связи, взаимные обязательства. И копились тайные досье. - Директора предприятий обязаны были составлять для военных рапорты о ситуации на предприятиях, на рынке данной продукции, о работниках, их слабостях, привычках, мелких грешках – говорит бывший сотрудник военной контрразведки. Эта информация оказалась полезной через много-много лет. Военный мог даже после увольнения прийти к бизнесмену и сказать, мол, «я кое-что знаю о тебе, сделай для меня то-то и я буду молчать». Финансы под контролем Военная разведка первый раз засветилась в скандалах, связанных с деятельностью фирм и организаций, ведущих внешнеторговую деятельность. Наиболее известен скандал с ФОВД. Главным подозреваемым по этому делу является Гжегош Жемек - труженик военной разведки. Во второй половине 80- х Жемек был руководителем отдела кредитов в филиале «Торгового Банка» в Люксембурге. По информации редакции, этот банк обслуживал нелегальные финансовые операции военной разведки, в первую очередь по торговле оружием. Торговый банк был окном в мир для ПНР и даже сейчас после приватизации и увольнения всех бывших работников, в нем сидит скромный служащий из военной семьи Ежи Щудлик. Он получает зарплату и живет в Люксембурге, его главной задачей является охрана архивов. Кровь экономики Другой человек – Януш Савицкий, вице-министр финансов, который как до, так и после 1989 года какое-то время был одновременно председателем совета по надзору ФОЗД и «Торгового Банка». Для всех, кто ориентируется в делах военных спецслужб, не является секретом его работа для «военных». Наиболее характерным примером таких тройных связей является все же Марек Г.Сначала он был директором департамента в «Торговом Банке», в том числе контролировал заграничные представительства. Позднее перешел в ливанское отделение Банка, потом оказался в Люксембурге. Работал вместе с Жемеком, чтобы потом перейти в ФОЗД и стать его заместителем. Одновременно он являлся директором Заграничного департамента в Министерстве финансов. Затем его фамилия появилась рядом с фамилией Жемека, в списке членов совета по надзору «Кредит Банка». Затем был председателем государственной страховой корпорации, чтобы впоследсвии стать председателем «Амербанка». Кстати его председательствование там закончилось жутким скандалом и арестом на несколько месяцев. Примеров внедрений людей из военных спецслужб (реже – гражданских) в финансовые структуры очень много. Их присутствие в этом секторе экономики имеет еще одно значение – доступ к информации из банковских архивов, где содержатся данные о финансовом состоянии множества людей и фирм. Военные спецслужбы во времена ПНР располагали значительными финансовыми средствами, которые обычно не фигурировали в открытых отчетах. Использование этих капиталов для создания новых фирм было легализацией, или другими словами, отмыванием этих денег. Каково происхождение этих средств? Кроме трансфертов средств из ФОИД и торговли оружием у спецслужб были и другие источники доходов. В 80-х спецслужбы контролировали полонийные фирмы, за крышевание, помощь в получении паспортов они получали значительные деньги. Множество предприятий было тесно связано с руководством Военной внутренней службы. Под прикрытием В военной разведке было много сотрудников, работавших «под прикрытием» - по мнению бывшего сотрудника ВОГ высокого ранга - значительно больше, чем в гражданских спецслужбах. По его словам, эта ситуация сохранилась и по сей день. Сотрудники ВИС под прикрытием работают одновременно в государственных структурах, в бизнесе. Именно под таким прикрытием работали Гжегош Жемек и Януш Савицкий. Офицеры под прикрытием есть практически в каждом министерстве, например на уровне директоров департаментов. Как утверждают наши информаторы, больше всего их в МИДЕ, а также в аппарате финансов и экономики. Примером деятельности под прикрытием и связи со спецслужбами со времен ПНР является личность Яна Маевского – до 1992 года вице-министр иностранных дел у Кшиштофа Скубешевского. В МИДе он в числе прошлого контролировал торговлю оружием и финансы министерства. По мнению Гжегоша Костшевы Зорбаса - в начале 90-х чиновника МИД высокого ранга, Маевский был офицером военной разведки ПНР. В 60-х он правительством Великобритании был признан персоной «нон-грата» и за шпионскую деятельность выслан из посольство ПНР в Лондоне. Скубешевский уволил Маевского с должности своего заместителя и направил в диппредставительство в Пакистане. После возвращение Маевские обнаружился в деятельности, связанной с торговлей вооружением. Он является директором фирмы «NAT» и участвует в деятельности совета по надзору сотрудничающей с «NAT» фирмой «Центрекс» («Centreks») – обе фирмы занимаются торговлей вооружением. На должностях Когда стало известно о деле генеральского представления полковника Тарновского, генерал Русак сказал «Жечпосполитой»: «Тайных сотрудников на должностях более высоких чем должность Тарновского в ВИС очень много. О них генерал Дукачевский как-то умалчивает. Почему? А потому что в ВИС до сих пор пользуются услугами этих людей». Мы спросили генерала, о ком конкретно он говорит – «несколько десятков лиц, которые являются кадровыми офицерами ВИС, занимают высокие должности в государственном аппарате. – говорит Русак – В том числе, несколько из них находятся в непосредственном окружении президента и премьера. Среди них есть должности как подлежащие люстрации, так и нет. Например, человек с инициалами Г.Р. Он всегда был и остается ближайшим соратником всех «красных премьеров» Несколько человек, являющихся офицерами ВИС, находятся в президентском Бюро национальной безопасности. Мы проверили: в окружении президента есть только один человек с инициалами Г.Р. – Гжегош Рыдлевский, глава группы советников Лешка Миллера. Рыдлевский был секретарем Совета Министров у премьера Олексы, начальником Канцелярии Председателя Совета министров при Чимошевиче. По своей должности никогда не давал люстрационного заявления. - Я никогда не был, не являюсь и не намерен становиться офицером ВИС – прокомментировал эту информацию Гжегош Рыдлевский. «Закольцовывание» Связи «военных» с политикой комментирует бывший старший офицер Ведомства охраны государства (ВОГ): «На чем основано это «закольцовывание»? ВИС всегда имеет в кармане «конфеты» для политиков – компромат на политических противников, иногда обещание, что неудобная для члена правительства информация никогда не выйдет на явь. А чем слабее положение политика, тем с большим желание он ищет такой поддержки. В интервью для «Жиче Варшавы» незадолго до прихода на должность директора ВИС, генерал Дукачевский сказал: «В течение 12 лет не удалось создать механизмов, которые гарантировали бы невмешательство спецслужб в политическую деятельность». Во время первой президентской кампании военные спецслужбы по собственной инициативе – ища при посредничестве Генерального Штаба Войска Польского подходы к людям Леха Валенсы – получили материалы о психическом заболевании Станислава Тыминского. Эта информация стала известной из закрытых документов, собранных призывной комиссией. Один из бывших офицеров военной контрразведки рассказал такую притчу: «Приходит к политику сотрудник спецслужбы и показывает документы контрразведывательного обеспечения его семьи. Указывает на подозрительные контакты его жены или сына и добавляет, что сделает все, чтобы это не вышло за рамки закона и не стало известным. Политик может спать спокойно, но должен помнить, кто ему обеспечил этот спокойный сон. Но есть и другая сторона медали – спецслужбы могут дать чувство безопасности, знание замыслов и действий политических конкурентов. Может проводиться «мониторинг» оппозиции, в том числе скрытой в собственной окружении. Иногда чтобы продвинуть какого-то политика по служебной лестнице, достаточно предоставить ему ценную информацию, что бы он доложил ее своему шефу. «И все довольны – политик, его шеф и мы» - разъясняет бывший контрразведчик. Кстати, кроме «конфет» может быть и участие в разделе общего пирога. Свидетельствует бывший директор ВИС Казимеж Гловацкий. На вопрос журналиста газеты «Трибуна», летом 2003 года о том, кто был инициатором продажи оружия в первой половине 90-х, Гловацкий ответил: «Шла острая политическая борьба, которая стала особо напряженной в ходе президентской кампании Леха Валенсы. Я был вызван в резиденции президента в Бельведере. Мне было предложено каким-либо способом найти деньги на предвыборную кампанию. Я не хотел в этом участвовать, поэтому пришлось что-то говорить, как говориться, вешать лапшу». По словам бывшего директора фирмы по торговле вооружением, часть денег, поступивших от сделки по продаже, поступает политикам, санкционировавшим эту операцию. Эффективность «закольцовывания» В последние дни представители оппозиции ставят вопрос радикально. Лидер «Гражданской платформы» Ян Рокита просто сказал, что ВИС необходимо распустить. Об этом также давно уже говорил лидер «Права и справедливости» Ярослав Качиньский. По словам Рокиты, если бы «ПиС» и «ГП» пришли к власти, то дни ВИС были бы сочтены. _ И нет ничего более неверного – заявляет бывший председатель Комиссии Сейма по делам спецслужб Антоний Мачеревич. И он в своем мнении не одинок. Намерения провести реформу, переаттестацию сотрудников или вообще ликвидировать ВИС имели почти все политические деятели. Однако сразу же после прихода к власти быстро корректировали свои взгляды. Характерно также то, что все очередные министры обороны, вступив в должность, сразу перестают вообще упоминать о возможном роспуске ВИС. «Нужно стать главой Министерства национальной обороны (МНО), чтобы оценить ВИС» - шутливо описывает эту ситуацию один из военных публицистов. Поэтому ВИС является практически неприкасаемыми, а политика очередных правительств только подтверждает их особый статус. «Нулевой вариант» для военных спецслужб предлагал уже специальный комитет по вопросам спецслужб партии «Выборная акция Солидарность», которым руководил Марек Кемпский. Однако из этих планов ничего не вышло. Перед последними выборами радикальные взгляды имел Збигнев Сементковский. Он считал, что существующая организация разведывательных органов являлась пережитком авторитарного государства. Радикальная реформа спецслужб, в том числе военных, была элементом предвыборной программы победивших левых. Летом 2001 года Сементковский в присутствии будущего премьера и будущего министра обороны публично пообещал, что после выборов из разведывательных подразделений ВОГ и ВИС будет создана третья спецслужба. Однако ничего не получилось. «Мне не удалось убедить людей, которые должны были принять решение, в том числе министра обороны» – говорит Семенковский. И добавил: «Я столкнулся со сплочением интересов и аргументацией типа: «Нет, потому что нет!» Все это происходило на фоне страха ВИС перед переменами. По мнению наших собеседников из военных спецслужб, решение об отказе от реформ в ВИС было принято на линии «президент-глава МНО. Вообще, Квасьневский был с самого начала противником реформ в ВИС. А к Ежи Шмайдзинскому военные получили доступ еще за два года до выборов, так как уже тогда было ясно, что он станет главой МНО. Такие «упреждающие» шаги ВИС являются типичными для всех спецслужб. В настоящее время ВИС через своих бывших офицеров пытаются выйти например на политиков «Самообороны» (Марек Мацкевич, бывший шеф контрразведки, полковник ВИС в запасе, был военным атташе в Эстонии, близкий соратник К.Гловацкого) и «Лиги польских семей» (Константин Малейчик, бывший директор ВИС). Примечание переводчика: экспертами «Самообороны» по вопросам спецслужб является кроме М.Мацкевича и генерал Зенон Познаньский – начальник Гражданской обороны. Оба офицера известны своими пророссийскими симпатиями и, вместе с Болеславом Борыщуком, социологом и бывшим деятелем Общества польско-советской дружбы, считаются сторонником пророссийской политики «Самообороны». Внутри партии «Самооборона» действует Центр информации об аферах, в котором работают бывшие сотрудники спецслужб. Данная организация носит характер детективного бюро, которое собирает, исследует, проверяет и публикует сообщения о различных аферах с участием политиков. По некоторым сообщениям прессы содействие данному Центру оказывает профессор Ежи Конечный – советник Центрального учебного центра Агентства внутренней безопасности. В 1995-1994 Е.Конечный руководил ВОГ, а в 1995-1996 был министром внутренних дел. Война групп Когда президентом стал Лех Валенса в военных спецслужбах не было разделения на сторонников реформ и их противников. Первых просто не было. Разделение было по принципу – сторонники бывшей ПОРП (Польской объединенной рабочей партии) и сторонники Бельведерского крыла. И до сегодняшнего дня изменилось немного, а кадровые изменения в ВИС объяснялись войной групп, представитель которых становился главой ВИС. Специфически относился к ВИ Лех Валенса. Он считал, что это его личный боевой отряд – вспоминает один из политикой той эпохи. Ян Парыс, министр обороны, припоминает историю с намерением руководства Польши купить атомное оружие. Операцию должны были проводить ВИС. - Ко мне пришел Вавжиняк (Тадеуш, в то время директор ВИС) и представил план операции по закупке трех-четырех ядерных устройств. Естественно у России. – говорит Парыс – Представители той стороны прилетают на военный аэродром, выгружают товар, мы его проверяем, платим, а потом из укрытия появляется спецназ и отбирает у них деньги». Согласие министра было необходимо «висовцам» для разрешения использовать крупную денежную сумму. Парыс говорит, что Вавжиняк приходил к нему за санкцией несколько раз, ссылаясь на имеющееся согласие президента. Это было время, когда Валенса имел намерение в отношении НАТО-2, на Востоке был полный бардак, а США были очень обеспокоены обеспечением сохранности тамошнего атомного арсенала. А тут Валенса его свободно покупает – говорит Парыс. Между Сивец и Унгером Марек Дукачевский внешне очень отличается от своих предшественников на этой должности. У него нет качеств, которые приписывают военным, благодаря которым гражданские презрительно говорят «сапог». Высокий, хорошо сложенный элегантно одетый мужчина. Он носит рубашки с запонками. Довольно симпатичен, иногда даже кажется просто сердечным. - Он лжет – говорит депутат Сейма, член Комиссии по вопросам спецслужб – вспомните историю с делом о торговле оружием. Генерал отличается от других директоров не только внешне. - Это случилось первый раз. – говорит Бронислав Коморовский, депутат Сейма от ГП и бывший министр обороны – президент получил полный контроль над военными спецслужбами благодаря Дукачевскому, который и ранее работал у Квасьневского. Сила главы государства вытекает из положений конституции. Квасьневский является главнокомандующим вооруженных сил, а ВИС входят в их состав. Этот принцип был вписан в закон о ВИС. Квасьневский присвоил Дукачевскому генеральское звание, а о том насколько это важно для офицера знает каждый военный. Кстати, Тадеуш Русак, уже будучи директором ВИС, ждал этого звания три года. Это был первый случай, когда директор ВИС так долго оставался всего лишь полковником. Почему с ним так поступали? - Он к нам не приходит – так ответил на этот вопрос Марек Сивец, председатель Бюро национальной безопасности. Да, Русак не знает английского, но это не главная причина. Сам Дукачевский с такими проблемами не сталкивался. Генеральские погоны он получил достаточно быстро. В его кабинете висит портрет Александра Квасьневского, причем такие же фотографии мы видели в кабинетах бывшего председателя «Польского телевидения» Роберта Квятковского и председателя Государственной палаты радио и телевидения Дануты Вянек. - Как Вы попали в Президентский дворец? - Совершенно случайно – отвечает, улыбнувшись, Ю Дукачевский. Но наши источники указывают на связь директора ВИС и председателя БНБ Марека Сивец. Начиная с 1997 года, когда Дукачевский оказался в БНБ, это были связи по службе. Сегодня директор ВИС считается наиболее близким сторонником Сивец. Большинство наших источников указывают также на связь Дукачевского с Мареком Унгером, начальником канцелярии президента и серым кардиналом Президентского дворца. Унгер закончил в 1977 году Школу офицеров резерва Военной внутренней службы в Минске Мазовецком в звании майора. В то время Дукачевский служил в военной разведке. - Слабость Дукачевского в том, что он послушен – откровенничает сотрудник гражданской разведки. На вопрос «кому?» он отвечает: «Это очевидно». Перемещение Некоторые офицеры ВИС напоминают бумеранг. Уходят со службы и через несколько лет возвращаются. Обычно в это время остаются в распоряжении министра обороны. Это означает, что статистика ВИС о кадровых перестановках всего лишь виртуальна. Рекордсменом в этом смысле является полковник Янухта (Januchta). После увольнения со службы он оставался в распоряжении министра 6 лет. Нигде не работал, получал зарплату. Пока Дукачевский не вернул его на службу. Вскоре он должен встать во главе представительства в Казахстане. Другой пример – карьеры офицеров, связанных с ФОИД. Например, полковник Лада (Lada), в настоящее время – офицер разведки ВИС, который когда-то был офицером, курирующим Гжегоша Жемка. Интересен также пример Яна Очковского (Jan Oczkowski), начальника Бюро безопасности ВИС. Сначала Очковский был уволен контр-адмиралом Гловацким. Затем, генерал Русак вернул его на службу, а потом вновь уволил. «За вынос документов» - коротко пояснил Русак. Вскоре после прихода в МНО Ежи Шмайдзинский созвал комиссию по проверке деятельности ВИС. Очень странную комиссию. По предложению Дукачевского, ее председателем стал полковник Очковский. На вопрос об обвинениях прошлого руководства в отношении Очковского, Дукачевский ответил: «Я знаю об этих сомнениях и не разделяю их». В состав комиссии вошли Марек К., полковник Януш А., который в июле прошлого года был признан судом виновным в попытке компрометации военного прокурора. Несколько недель назад ему предъявлено восемь обвинений, главным образом за служебные нарушения. Результатом работы комиссии были увольнения в руководстве ВИС – в Варшаве и на территориях. Члены комиссии быстро заняли места уволенных офицеров – в большинстве своем молодых сотрудников, работавших на российском направлении. - Это меня как раз не удивляет. Главные позиции в ВИС заняли люди, прошедшие курсы ГРУ или КГБ, не исключая и Дукачевского, - говорит один из офицеров. Мы спросили генерала об этом эпизоде его карьеры: «Были ли ВЫ когда-нибудь на обучении в СССР?» После некоторого молчания генерал ответил: «Я не стал бы называть это обучением, скорее это был семинар». Страшная тайна Именно уничтожение документов Внутренней военной службы (ВВС) и II Управления ГШ помогло военным спецслужбам сохранить «герметичность». «Практически полное опустошение архивов произошло на границе 1989-1990 г.г., когда по распоряжению и под надзором руководства ВВС, или по собственной инициативе все бумаги были полностью уничтожены. Кое-где, например, в ВВС Щленского военного округа было уничтожено попросту все – журналы, описи имущества и т.д. Это ничто иное, как заметание следов» – это фрагмент доклада, который в 1991 году подготовил для начальника Генерального Штаба Генриха Шумского его подчиненный. Распоряжение об уничтожении архивов выдал генерал Эдмонд Була, последний директор ВВС, который работал в сталинские времена в известной Военной информации. Самые важные документы хранились в Минске Мазовецком, где офицеры обучались. Они боялись, неизвестно что могло произойти в ближайшее время, в чьи руки могли попасть эти документы. Уничтожено было около 20 тысяч документов, в том числе большинство архивов Главного управления информации Войска Польского периода 40-50-х годов. Сами участники уничтожения документов признавали, что отбор документов для уничтожения был сделан на очень скорую руку, без тщательного анализа их содержания. В одной из записок для начальника ГШ председатель комиссии, расследовавшей это дело, написал, что внимания должен заслуживать факт уничтожения оперативных документов периода1980- 1990 г.г.: «Уничтожение документов текущей оперативной работы было вызвано опасением того, что выявлены будут мероприятия по разработке политической оппозиции, т.е. вторжения в сферу компетенции Службы безопасности». Дело об уничтожении документов ВВС закончилось судом, в том числе над генералом Була – несколько небольших сроков условно. «Но уничтожение нескольких тысяч дел позволило офицерам из военных спецслужб спать спокойно – уверен Мачеревич. Правда, не известно, настолько ли так все необратимо. Вполне возможно, архивы ВВС были микрофильмованы и вывезены в Москву. Но неизвестной осталась судьба архивов II Управления ГШ. Однако, это не конец проблем с архивами ВВС. Спецслужбы строго охраняют доступ к тому, что от них осталось. Вырезано бритвой… Все организации, которые, согласно закону, обязаны были передать Институту народной памяти (ИНП) свои архивы, обязаны были предварительно изучить их и снять с документов гриф секретности или продлить срок засекречивания. Дукачевский сказал журналистам «Жечпосполитой», что только 6% имевшихся архивов было включено в т.н. «особую папку». Это документы, которые, правда, появились на свет до 1991 года, но – с точки зрения на все еще ведущиеся оперативные мероприятия – должны быть объявлены государственной тайной и доступ к ним могут иметь только сотрудники ВИС. - Проблема в том, что доступ даже к остальным документам значительно затруднен, их нельзя использовать для научных исследований. – говорит профессор Антоний Дудек, историк из ИНП. Среди засекреченных документов есть абсолютно абсурдные, например хроника партийной организации II Управления ГШ еще со времен маршала Рокоссовского. Но встречаются и другие трудности – во множестве теоретически рассекреченных документов фамилии вырезаны бритвой. - Это доказательство царящего в спецслужбах чувства секретности, – говорит Дудек. ВИС действительно стерегут свои секреты и не любят их разглашения. В своей резиденции – сером и бесстильном здании в центре Варшавы – есть только одна табличка - «Бюро пропусков». Однако в интернете при включении поисковой машины на наименование «военно-информационные службы» можно найти объявление о том, что ВИС купили телекоммуникационное оборудование. Названо наименование оборудования, цена сделки и полный адрес – аллея Неподлеглощчи (Niepodleglosci) 243 с номером телефона и факса. - Это просто невозможно – говорит один из офицеров ВИС. – Это еще один пример отсутствия бдительности – комментирует офицер АВБ. Чем меньше шума вокруг ВИС, тем легче им работать. Однако, проблема в том, что с начала существования III Республики военные спецслужбы отчаянно сопротивлялись введению какого-либо гражданского контроля. Они остаются «черной дырой» для тех, кто обязаны иметь возможность следить за их деятельностью, например, депутаты Сейма из Комиссии по вопросам спецслужб.