Известия 6.09.00 Полная невменяемость Евгений КРУТИКОВ Как сообщили агентству Интерфакс неназванные источники в правоохранительных органах и Генпрокуратуре, в ближайшее время Салману Радуеву будет назначена психиатрическая экспертиза, поскольку "его вменяемость внушает серьезные подозрения". Если по ее результатам Радуева действительно признают невменяемым, то он, согласно действующему законодательству, не может быть отдан под суд. Он будет помещен в психиатрическую клинику и со временем, если в его лечении будет отмечен прогресс, может быть даже отпущен на свободу. По времени эта сенсационная новость совпала со странной историей вокруг другого известного полевого командира -- Руслана Алихаджиева, который якобы умер в "Лефортове" от сердечного приступа. Это сообщение было распространено агентством Франс Пресс со ссылкой на родственников Алихаджиева. Впоследствии оказалось, что Алихаджиев после своего ареста в Шали 17 мая никогда не находился в "Лефортове" и скорее всего вообще не был этапирован в Москву. Первые дни после ареста он находился в Чечне в расположении бригады ГРУ Генштаба, после чего его следы теряются. Федеральное командование впоследствии заявило, что не проводило никакой операции в Шали вообще и против Алихаджиева в частности. Человек просто исчез. Историю с Алихаджиевым -- талантливым военным и одним из наиболее близких к Масхадову людей -- легко просто списать на обычный для работы Франс Пресс в Чечне метод сбора информации: на веру принимается любое высказывание любых чеченцев -- вплоть до рыночных слухов. ("Говорят, что родственники Руслана уже выехали в Москву забирать его тело для похорон" -- примерно так в оригинале звучала информация Франс Пресс.) Но месяцем ранее почти так же едва не растворился в воздухе еще один приближенный к Масхадову человек -- глава его администрации Апти Баталов. Лишь непрофессионализм двух оперативников, отвечавших за его охрану и содержание на конспиративной квартире в Москве, привел к тому, что факт освобождения Баталова из тюрьмы стал достоянием гласности. Сейчас говорят, что он живет в одной из станиц Затеречной Чечни, хотя с таким же успехом он может оказаться в Дубае или Стамбуле. Сразу же после захвата Радуева 12 марта в поселке Новогрозненском представители правоохранительных органов заявили о его якобы полной вменяемости, хотя официально экспертиза не назначалась. С точки зрения закона дважды раненного в голову Радуева, за которым тянется слава "человека с пулей в голове", "киберробота" и "Терминатора", должны были немедленно официально обследовать судмедэксперты. Однако только сейчас спецслужбы впервые заговорили о назначении экспертизы и высказали свои подозрения в его вменяемости -- и, как следствие, неподсудности. Иными словами, Салман Радуев не будет давать показания на суде -- и именно это обстоятельство представляется теперь самым важным. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем подлинную историю кавказских войн последних 10-- 12 лет в полном объеме. Хитросплетение интересов и порой чересчур заумных операций многочисленных спецслужб сформировало такой клубок неожиданных связей и шокирующих историй, что их распутывание может дорого стоить. Достаточно напомнить, что Шамиль Басаев и Руслан Гелаев обучались в Абхазии российскими специалистами ведению подрывных операций, а одновременно в штабе тогдашнего министра обороны Грузии Тенгиза Китовани работало несколько российских же офицеров. На этом основании и Басаева, и Китовани считают "агентами ГРУ", хотя они ими никогда не были -- просто тогда имелись общие интересы, пусть и неправильно понятые. Да и истории с таинственными исчезновениями полезных и неглупых людей уже были. Например, Усман Имаев, бывший при Джохаре Дудаеве директором Нацбанка, а затем генпрокурором, возглавил в свое время чеченскую делегацию на переговорах с Россией. Именно Имаев, выпускник Университета дружбы народов имени Патриса Лумумбы, специалист по арабскому языку, передал тогда Дудаеву российское предложение почетной эмиграции в Марокко (ныне покойный король Хасан согласился быть посредником). Дудаев отказался, но это было последнее предложение -- вскоре ракета нашла луч его спутникового телефона. А Усман Имаев продолжал жить в своем родном селе Автуры, пока к его дому однажды не подъехал джип с тонированными стеклами. Больше его никто не видел. Одни говорят, что его убили басаевцы, обвинив в предательстве, другие полагают, что он тихо живет где-нибудь в том же Марокко или Праге. Мы не знаем, что может рассказать на суде Салман Радуев, но наверняка слишком многое. Причем его показания (он их исправно дает в "Лефортове") не обязательно должны разоблачать какую-то страшную тайну спецслужб. Просто они могут быть несвоевременными. Или несанкционированными. Или слишком эмоциональными. В конце концов, от тюремных условий психическое состояние не улучшается. Высокопоставленный офицер ФСБ, один из руководителей операции по задержанию Платона Обухова, утверждал автору этих строк, что на момент ареста Обухов был относительно нормален, а шизофрения обострилась у него уже в тюрьме из-за изоляции и мощнейшего нервного стресса. Но если Обухов в результате ко дню суда почти потерял связь с реальностью, то Радуев, обладающий более сильным характером и реактивным поведением, скорее наоборот -- может стать гиперактивным. И что-нибудь не то сказать. Трудно даже представить себе, как отнесется общественное мнение к освобождению Радуева из тюрьмы (пусть даже его поместят в закрытую клинику). Следствие не может тянуться вечно, и рано или поздно спецслужбы окажутся перед дилеммой -- отдавать Радуева под суд или же объявить его невменяемым. Причем чем дальше в Чечню, тем больше таких историй выплеснется на суд общественности. А что расскажут нам Шамиль Басаев, Арби Бараев, Зелимхан Яндарбиев? Все-таки очень интересно.