Реклама на сайте

Наши партнеры:

Ежедневный журнал Портал Credo.Ru Сайт Сергея Григорьянца

Agentura.Ru - Спецслужбы под контролем

© Agentura.Ru, 2000-2013 гг. Пишите нам  Пишите нам

Вторая мировая война в эфире: некоторые аспекты операции «Ультра»

Д. А. Ларин, к. т. н., Г. П. Шанкин, д. т. н., профессор /В рамках совместного проекта с журналом "Защита информации. Инсайд"/

Об операции «Ультра» (дешифровании англичанами немецкого шифратора «Энигма» в годы Второй мировой войны) написано очень много. Однако несмотря на обилие публикаций, в этом вопросе по_прежнему существует много неясностей, поэтому авторы решили вновь обратиться к этой теме.

В данной статье мы коснемся такого аспекта операции «Ультра», как обеспечение ее секретности, а также рассмотрим вопросы криптографического сотрудничества различных стран и агентурного проникновения в криптографические секреты противника, касающиеся «Энигмы».

«Энигма» в переводе с греческого языка означает «загадка». В течение Второй мировой войны это был наиболее распространенный шифратор, который использовался в Германии (и в странах-союзниках, например, в Италии и Японии), а также в нейтральной Швейцарии.

Основываясь на шифровальном диске, созданном голландцем Хуго Кохом, «Энигму» разработал немецкий инженер Артур Шербиус, запатентовавший свое изобретение 18 февраля 1918 года.

Первоначально «Энигма» была коммерческим продуктом. Шербиус развернул энергичную деятельность с целью повышения спроса на шифратор. В 1923 году он выставил его на съезде Международного почтового союза. «Энигма» стала широко рекламироваться на радио и в прессе. Однако, несмотря на активную рекламную кампанию, дела у Шербиуса шли неважно. Потенциальных покупателей отпугивала слишком высокая цена. Считанные экземпляры шифратора были приобретены армиями различных государств и компаниями связи, но с массовыми закупками никто не спешил.

Английские криптоаналитики ознакомились с устройством «Энигмы» в июне 1924 года. Германская компания Chiffrier-maschinen AG, производившая этот шифратор, предложила британскому правительству закупить партию аппаратов по цене около 200 долл. за штуку. В ответ правительство Великобритании предложило немцам зарегистрировать аппарат в Британском патентном бюро. Лишь при таком условии рассмотрение сделки полагалось возможным. Германская компания согласилась и предоставила в Бюро полную документацию с описанием работы шифратора.

В результате криптографическая спецслужба Британии получила доступ к криптосхеме коммерческой версии «Энигмы».

В середине 1920-х годов немецкие военные пришли к выводу о необходимости принятия мер по усилению безопасности своих линий связи, для чего было решено использовать «Энигму». В 1925 году Шербиус приступил к массовому производству своего шифратора. Начиная со следующего года, им стали оснащаться вооруженные силы и спецслужбы Германии.

Наиболее востребованными «Энигмы» стали после прихода Гитлера к власти в Германии в 1933 году, когда началось серьезное перевооружение армии. До Второй мировой войны и во время нее было выпущено около двухсот тысяч экземпляров шифратора, они применялись во всех видах германских вооруженных сил, в абвере (немецкой военной разведке) и в службе безопасности.

Кратко опишем устройство шифратора. Первоначально он состоял из трех вращающихся на одной оси барабанов – дисков (позже их стало больше). На каждой стороне диска, представлявшего собой зубчатое колесо, по окружности имелось двадцать шесть электрических контактов – по числу букв в латинском алфавите. Контакты с обеих сторон случайным образом соединялись внутри диска двадцатью шестью проводами, формировавшими замену символов. Диски складывались вместе и их контакты, касаясь друг друга, обеспечивали прохождение электрических импульсов сквозь весь набор дисков на регистрирующее устройство. На боковой поверхности дисков был нанесен алфавит. Перед началом работы диски поворачивались таким образом, чтобы установилось кодовое слово.

В момент нажатия клавиши происходило шифрование очередного знака открытого текста. При этом электрический импульс поступал с клавиатуры и проходил через систему дисков, после чего левый диск поворачивался на один шаг. Движение дисков происходило как в счетчике электроэнергии. После того как первый диск делал полный оборот, на один шаг поворачивался второй диск. После полного поворота второго диска сдвигался на один шаг третий диск.

После прохождения через три диска электрический сигнал поступал на рефлектор, который представлял собой тринадцать проводников, соединявших пары различных контактов на задней стороне третьего диска. С его помощью сигнал шел обратно через диски, но уже по другому пути. Выходивший из системы дисков сигнал поступал на лампочку-индикатор, которая указывала на букву шифрованного текста.

Как правило, с «Энигмой» работали три человека. Один зачитывал открытый текст, другой набирал его на клавиатуре, третий считывал шифртекст с ламп и записывал его.

«Энигма» была портативной (размером с пишущую машинку), работала от батареи, имела деревянный футляр. Один из недостатков шифратора заключался в том, что на первых порах он не был снабжен печатающим устройством для воспроизводства шифртекста, впрочем, в более поздних модификации это неудобство был устранено.

В 1930 году «Энигма» была модернизирована. В ее конструкцию включили штепсельную (коммутационную) панель из двадцати шести пар розеток и штепселей. С помощью этой панели осуществлялась дополнительная замена знаков перед тем, как знаки открытого текста в виде электрических сигналов поступали с клавиатуры на систему дисков, и после того, как они ее покидали. У коммерческих вариантов шифратора такая панель отсутствовала.

Ключами шифратора являлись следующие элементы.

Коммутации дисков. Они формировали долговременный ключ шифратора. Заметим, что количество возможных коммутаций для одного диска равно числу 26! = =26X25X... X2 X1 различных перестановок двадцати шести элементов, что составляет приблизительно 4 X10 (26) вариантов.

Выбор дисков из комплекта и взаимное расположение их в шифраторе. Всего в комплекте имелось пять дисков, в шифратор устанавливались три. Количество различных вариантов выбора этих трех дисков равно десяти. Три диска можно переставить шестью различными способами. Поэтому всего получается 60 вариантов. Выбор дисков также был элементом долговременного ключа. Начальное положение дисков. Для каждого диска – 26 вариантов, для трех дисков – 2(63) = 17 576. Это был разовый ключ.

Коммутация штепсельной панели (менялась достаточно часто).

Первыми успехов в дешифровании «Энигмы» достигли польские криптографы. Польская криптографическая служба была образована сразу же после провозглашения независимости страны. Во время гражданской войны в России и советскопольской войны поляки перехватывали и дешифровали советские военные и дипломатические сообщения. Так, 2-й отдел польского Генерального штаба только за август 1920 года дешифровал 410 секретных телеграмм, подписанных Троцким, Тухачевским, Гаем и Якиром.

Во время наступления Красной армии на Варшаву в том же году поляки организовали ложный узел связи, с помощью которого им удалось заставить армию Тухачевского отступить к Житомиру [9, 14]. Однако уже в середине 1920-х годов среди потенциальных противников Польши оказалась Германия.

Структура польского «Бюро шифров» в те времена включала в себя четыре отдела:

  • отдел польских шифров (защита собственных линий связи);
  • отдел радиоразведки;
  • отдел русских шифров;
  • отдел немецких шифров.

    С 1926 года польские радиоразведчики стали перехватывать немецкие сообщения, зашифрованные новым неизвестным им шифратором – «Энигмой». В январе 1929 года на варшавскую таможню из посольства Германии в Польше пришло уведомление, согласно которому необходимо было как можно скорее передать работникам посольства коробку, попавшую по недоразумению на варшавскую таможню. Когда заинтригованные поляки вскрыли коробку, в ней они обнаружили коммерческий вариант «Энигмы». По другой версии первое знакомство поляков с ним произошло еще раньше – в 1927 году.

    По поручению начальника польского шифрбюро майора Гвидо Лангера на таможню незамедлительно прибыли инженеры-специалисты радиотехнической фирмы AVA, работавшие в тесном контакте с шифрбюро. Руководил ими Антоний Палльтх – не только инженер и совладелец фирмы, но и криптоаналитик. Эти люди тщательно изучили попавший в руки польских таможенников экземпляр «Энигмы», после чего немецкая шифровальная машина была передана в посольство Германии. Никаких протестов оттуда не последовало: по-видимому, никто из работников посольства не заподозрил, что поляки ознакомились с содержимым коробки.

    Однако попытки сотрудников польского шифрбюро прочесть немецкие сообщения, засекреченные с помощью «Энигмы», не дали результата. Дело в том, что в министерстве обороны Германии был принят на вооружение шифратор, отличавшийся от коммерческого варианта «Энигмы».

    В 1928–1929 годах в Познани были организованы курсы по изучению криптографии для студентов-математиков со знанием немецкого языка. Упор сделали на углубление математических знаний. Таким образом, поляки начали активную подготовку специалистов-криптографов. В Познаньском университете прочитал курс лекций по криптологии начальник «немецкого» отдела шифрбюро министерства обороны Польши лейтенант Максимилиан Ченжский. В числе примерно 20 студентов курса были Мариан Режевский (другая транскрипция Раевский), Генрих Зыгальский и Ежи Розицкий. Эти специалисты впоследствии поступили на службу в шифрбюро и первыми получили результаты по дешифрованию «Энигмы». По поводу важности математической подготовки для криптоаналитика М. Режевский с гордостью отметил: «Мы, поляки, поняли это раньше других». Именно в Польше разработали первый математический аппарат для дешифрования «Энигмы» и дешифровали некоторые перехваченные криптограммы [45]. Следует отметить, что в конце 1920-х начале 1930-х годов польские криптографы считались весьма авторитетными специалистами. Так, например, японцы пригласили читать лекции по криптографии специалиста по кодам, капитана польской армии Яна Ковалевского. Позже к нему в Польшу была направлена группа японских студентов, среди которых был Ризобар Ито (впоследствии крупный японский криптограф), занимавшийся разработкой шифров ишифрмашин, а также криптоанализом (в частности, он вскрыл шифрсистему типа Playfair, которая применялась в 1930-е годы на английских линиях связи) [33].

    В 1931 году польские криптоаналитики получили весьма существенную помощь из Франции. Летом того года сотрудник шифрбюро министерства обороны Германии Ганс-Тило Шмидт через французское посольство в Берлине предложил продать правительству Франции имевшиеся у него секретные документы. Среди них Шмидт особо выделил руководства по эксплуатации новейшей немецкой шифровальной машиной «Энигма». Осенью того же года Шмидт несколько раз встретился с представителями Второго бюро – разведывательной спецслужбы Франции.

    В шифрбюро, где Шмидт состоял на службе, изготавливались шифры и ключевая документация, которые использовались в вооруженных силах Германии. Именно эти материалы он и продал французам.

    В контакт со Шмидтом вступили агент Второго бюро немец по национальности Рудольф Лемуан (настоящая фамилия Шталлман) и начальник шифровального отдела Второго бюро Гюстав Бертран. Шмидт передал им справочное руководство по «Энигме» и обещал добыть действующие ключевые установки для шифратора. Лемуан и Бертран поняли, что французская разведка получила источник ценнейшей информации, которая может оказать большую помощь в обеспечении безопасности Франции.

    Вскоре с информацией, полученной от Шмидта, были ознакомлены французские криптографы. Они выяснили, что из этих материалов становится ясно, как шифровать сообщения при помощи «Энигмы», однако они не позволяют читать немецкие шифрсообщения. Бертран был очень разочарован этим отзывом и решил проконсультироваться с английскими специалистами: их мнение совпало с французским. Бертрану было известно, что поляки также ведут работы по дешифрованию «Энигмы». Он попросил у руководства разрешения передать информацию Шмидта польским коллегам, и оно было получено.

    Информация французов о немецком шифраторе оказалась для поляков крайне полезной. Бертран передал фотокопию руководства по использованию «Энигмы» Лангеру. После ее изучения в польском шифрбюро было сделано заключение о том, что немецкие военные адаптировали для собственных нужд коммерческий вариант шифрмашины. Однако сотрудники польского шифрбюро подтвердили вердикт, вынесенный им французскими коллегами: полученные от Бертрана материалы не позволяют читать немецкую военную переписку. В связи с этим Лангер попросил Бертрана попытаться раздобыть через своего агента ключевые установки для «Энигмы». Вскоре, когда Шмидт передал их французам, они были незамедлительно отосланы в Польшу. В мае и сентябре 1932 года от Шмидта были получены новые ключевые установки для «Энигмы», которые снова были доведены до сведения Лангера. При этом следует отметить, что поляки не торопились делиться информацией о том, насколько им удалось продвинуться во взломе «Энигмы», с французами.

    Бертран отправился в Варшаву, где выразил Лангеру крайнюю обеспокоенность отсутствием результатов в работе по дешифрованию «Энигмы». Тот попросил Бертрана проявить побольше терпения и пообещал, что он будет первым, кто узнает об успехах польских криптоаналитиков. Начальник польского шифрбюро пояснил, что сначала требуется создать действующий образец «Энигмы» (на самом деле он уже был создан) и только после этого можно будет приступить непосредственно к чтению немецких шифрованных сообщений [8], [20].

    Используя полученную от французов информацию, поляки добились значительных успехов в дешифровании «Энигмы». Фактически, они начали читать немецкий шифратор примерно с 1933 года.

    В начале 1930-х годов польская спецслужба обнаружила завод в ЮгоВосточной Германии на границе с Польшей, производящий «Энигму». В 1933 году один поляк-подпольщик начал изучать его продукцию. Эта дополнительная информация оказалась весьма ценной для польских криптоаналитиков и помогла лучше разобраться в устройстве шифратора. Однако в 1938 году немцы серьезно изменили процедуру использования ключевых установок, введя, в частности, «разовые ключевые установки» (начальные положения дисков, менявшиеся при каждом сеансе связи). Это привело к серьезным трудностям в работе польских криптоаналитиков.

    Для решения проблемы под руководством М. Режевского на фирме AVA было разработано электромеханическое устройство под названием «Бомба» – шесть соединенных между собой «Энигм». Этот аппарат позволял находить путем перебора начальное положение дисков за два часа. Для ускорения процесса вскрытия ключевых установок использовалась параллельная работа нескольких «Бомб». Впервые для управления «Бомбой» стали использоваться новые носители информации – перфокарты, изобретенные Г. Зыгальским. Продолжала в Польшу поступать и новая информация от Г. Шмидта, которая была весьма полезна. Однако поляки по-прежнему не торопились делиться своими достижениями с союзниками – французами и англичанами.

    В 1938–1939 годах немцы внесли в «Энигму» ряд усовершенствований. В частности, в комплекте кшифратору вместо трех дисков появилось пять, из которых для установки выбиралось три. Это создало для поляков большие проблемы. К лету 1939 года польские криптоаналитики поняли, что достигли предела своих возможностей и наконец-то решили поделиться своими достижениями с союзниками.

    24–25 июля 1939 года в Варшаве прошло совещание, в котором участвовали английский криптограф Дилли Нокс, директор английской Правительственной криптографической школы Алистер Деннистон, начальник шифровального отдела французского Второго бюро Гюстав Бертран и французский криптограф Генри Бракени. Они узнали, наконец, от своих польских коллег о дешифровании ими «Энигмы».

    Присутствовавшие на совещании англичане и французы получили от польской стороны по одной копии шифратора вместе с инструкциями по изготовлению и использованию перфокарт для вскрытия ключевых установок.

    И англичане, и французы были глубоко возмущены поведением союзников. Особое недовольство высказал Бертран. Это было вызвано тем, что ценнейший агент Г. Шмидт, рискуя провалиться, в течение нескольких лет добывал все новые и новые ключевые установки.

    А в это время поляки восстанавливали ключи аналитически.

    После оккупации Польши большинство сотрудников польского шифровального бюро бежало во Францию через Румынию. Все копии «Энигмы» и «Бомбы» были тщательно уничтожены. Немцы так и не узнали о том, что их шифратор был вскрыт поляками. Польские криптографы стали работать вместе с французами и совместно достигли некоторых успехов. В период с октября 1939 по апрель 1940 года ими было дешифровано около 15 000 немецких документов (приказов, директив и других военных сообщений).

    Основные же работы по дешифрованию «Энигмы» развернулись в Великобритании. Полученная от поляков информация позволила англичанам начать операцию, получившую название «Ультра». Работы по дешифрованию велись в местечке Блетчли-Парк в викторианской усадьбе графства Бэкингемшир.

    Там был создан центр, в котором собрали лингвистов, криптографов, математиков. Им удалось вскрыть немецкий шифратор и практически в течение всей войны поставлять политическому и военному руководству Великобритании ценнейшую информацию [20], [45].

    При решении задачи дешифрования большую помощь могут оказать случаи агентурного проникновения в криптографические секреты. Однако не следует забывать и о другой стороне оперативной деятельности – защите собственных криптографических тайн: материалов, документов, техники, собственных источников информации, обеспечение их секретности, охрана помещений, выявлении каналов утечки информации и принятии мер по их пресечению, проверке лиц, допущенных к криптографической работе, легендировании мероприятий, при проведении которых используется полученная путем дешифрования информация, и т. д.

    Вот что сказал Ф. Уинтерботэм, один из бывших руководителей службы безопасности Великобритании, отвечавший за сохранение тайны операции «Ультра»: «Я указал, что потребуются очень строгие правила, регламентирующие число людей, которые могут знать о существовании такой информации, и особые правила для тех, кто получает информацию: запрет предпринимать какие-то ни было действия, которые могут вызвать подозрения у противника, либо подтвердить его опасения, что союзному командованию были известны его планы... В известных условиях может оказаться соблазнительным нанести удар, который выдаст тайну...».

    Премьер-министр Великобритании У. Черчилль, которому докладывались сводки по дешифрованным сообщениям, далеко не всегда знакомил с ними даже членов своего кабинета. Материалы дешифрования поступали только начальникам разведслужб вооруженных сил и главе Intelligence Service (разведывательной службе Великобритании) сэру Стюарту Мензису. В остальные инстанции направлялись только распоряжения, основанные на сведениях, полученных в ходе операции «Ультра». Но и они составлялись так, чтобы в Германии не смогли догадаться об источнике информации.

    По одной из версий название операции появилось следующем образом: в Великобритании, как и во многих других странах, для обозначения степени секретности информации существуют грифы «Секретно», «Совершенно секретно». Когда встал вопрос о грифе информации, получаемой в результате дешифрования «Энигмы», то был предложен вариант «Ультрасекретно», который потом сократился до «Ультра».

    Пока объем информации, получаемой в результате дешифрования «Энигмы», был относительно невелик, обеспечение сохранения тайны организовать было относительно несложно. С увеличением информационного потока и числа его потенциальных потребителей ситуация осложнилась. Например, руководители английских спецслужб были обеспокоены следующей проблемой. Сообщать большому количеству лиц информацию «Ультра» рискованно. У кого-то из них может появиться желание поделиться информацией со своими подчиненными, которые могут поделиться еще с кем-то и т. д. В результате интенсивность радиообмена из-за передачи данной информации возрастет, и немцы могут заподозрить, что у англичан появился какой-то новый важный источник информации. А тут уже недалеко до подозрений о ненадежности своих шифров, в том числе и «Энигмы».

    В связи с этим ни одному получателю информации «Ультра» не разрешалось передавать кому-либо или копировать радиограммы «Ультра». Все действия, предпринимаемые на основании информации, полученной в результате операции, должны были оформляться боевым приказом, приказанием или решением без ссылок на радиограммы «Ультра» и с таким расчетом, чтобы не дать противнику повода подозревать, что его радиограммы читаются. Если приходилось предпринимать действия, которые могли вызвать подозрения у противника (например, систематическое потопление осенью 1942 года в Средиземном море немецких конвоев, которые везли африканскому корпусу Роммеля горючее), то применялись те или иные меры маскировки. Например, английские корабли и самолеты шли в атаку лишь после того, как над конвоем проходил разведывательный самолет, который немцы отлично видели.

    Нередко при распространении информации «Ультра» делалась ссылка на некоего агента, который якобы имел доступ к совершенно секретным материалам немцев.

    Так, один из средиземноморских конвоев был уничтожен в сильном тумане. «Фокус» с cамолетом-разведчиком провести было невозможно. Тогда С. Мензис послал мифическому агенту в Неаполе телеграмму с благодарностью за ценную информацию и информировал его о повышении жалованья. Разумеется, телеграмма была зашифрована весьма слабым шифром, который немцы легко вскрыли и списали гибель конвоя на деятельность этого агента. По некоторым сведениям, из-за этой телеграммы начальник неаполитанского порта был отстранен от должности по подозрению в шпионаже.

    Вот еще один пример. В декабре 1943 года у норвежских берегов английскими кораблями был потоплен немецкий линкор «Шарнхорст». В официальном сообщении об уничтожении «Шарнхорста» англичане заявили, что линкор случайно обнаружил английский катер, тогда как на самом деле местоположение корабля они определили из перехватов «Энигмы».

    Приказ маскировать источник информации при проведении операции «Ультра» исходило от премьер-министра Великобритании У. Черчилля. Он также требовал, чтобы ни один получатель информации «Ультра» не имел права по собственной инициативе ставить себя в такие условия, когда появлялась бы малейшая опасность попадания в плен к противнику. Некоторым старшим офицерам, получавшим информацию из дешифрованных сообщений, запрещали непосредственное участие в боевых действиях. Иногда возникали парадоксальные ситуации, когда для сохранения секретности операции «Ультра» надо было поделиться этой информацией с достаточно обширной аудиторией. Например, об операции было сообщено сотрудникам станций радиоперехвата. В Блетчли-Парке опасались, что, работая «вслепую», те поделятся с кем-либо об активном перехвате немецких сообщений и о постоянно возрастающем объеме этой работы. Дойди эта информация до Германии, и там вполне могли правильно интерпретировать этот факт – «Энигма» дешифрована. Ведь если сообщения нельзя прочитать, зачем их тщательно перехватывать? Зная же, для чего нужны добываемые ими радиограммы, сотрудники станций радиоперехвата свято хранили в тайне сведения о своей работе [38].

    Здесь нельзя не вспомнить один трагический эпизод, связанный с сохранением тайны «Ультра». 15 ноября 1940 года немцы провели против Англии операцию, которую назвали «актом устрашения». В результате массированного налета авиации они почти полностью разрушили английский город Ковентри. В налете участвовало 437 самолетов, которые сбросили на город 56 тонн зажигательных бомб, 394 тонны фугасных и 127 парашютных мин. Результат: значительные человеческие жертвы, выход из строя систем водо- и газоснабжения, разрушение местных авиазаводов, из-за чего выпуск самолетов в Англии упал на 20%.

    При этом немцы потеряли всего один самолет. Восхищенный успехом операции Гитлер пообещал «ковентризировать» и другие английские города. Однако трагедии вполне можно было избежать.

    Англичане в ходе операции «Ультра» заблаговременно получили информацию о готовящемся налете. Можно было предпринять действия для защиты города и его населения: усилить противовоздушную оборону, эвакуировать жителей и т. д. Однако эти меры могли насторожить немцев, которые, несомненно, попытались бы выявить канал утечки информации о налете (о планировании операции по уничтожению Ковентри в Германии знал очень узкий круг лиц). Английские аналитики пришли к выводу о том, что в случае принятия каких-либо мер по противодействию налету немцы разгадают тайну «Ультра», и операция на этом закончится. Трагическое решение о непринятии мер по защите города принял лично премьер-министр Соединенного ко ролевства. Узнав о нем, президент США Рузвельт писал Черчиллю: «Война заставляет нас все чаще действовать как Бог. Не знаю, как бы я поступил...».

    Интересно отметить следующий факт. В апреле–июне 1982 года во время Фолклендской войны между Великобританией и Аргентиной, американцы (АНБ) перехватывали и читали аргентинские военные сообщения. Полученной информацией они делились с англичанами. Безусловно, эти сведения способствовали победе англичан в конфликте. [48]. Тем не менее, и аргентинцы имели некоторые успехи.

    Во время боевых действий 25 мая бомбовым ударом аргентинской авиации был потоплен британский эсминец «Ковентри». В некотором смысле он повторил судьбу города, в честь которого был назван, подтвердив тем самым старинную пословицу: «Как корабль назвать – так он и поплывет».

    Приведем еще один трагический эпизод, связанный с обеспечением секретности операции «Ультра».

    Английский актер Л. Ховард, имевший мировую известность и одновременно являвшийся сотрудником одной из спецслужб Англии, получил задание передать важные секретные документы одному из адресатов разведки. С этой целью он должен был вылететь на гражданском самолете – рейс был ему указан. Германская разведка агентурным путем узнала об этой операции.

    Немцы приняли решение сбить самолет. В свою очередь, англичане, благодаря операции «Ультра», узнали о намерении противника, однако не отменили операцию. Самолет был сбит, и Ховард погиб. Так Великобритания защищала источники своих важных разведывательных сведений.

    Окончание следует.

    Смотри также на "Агентуре":

  • Шифровальная техника СССР: 1935–1941
  • Спецслужбы во время Второй Мировой войны: СССР, США, Германии, Испании, Финляндии
  • Техника спецслужб: шифр