|
Радиоразведка ГоминьданаИгорь Ландер / Журнал "Конфидент" / в рамках совместного проекта с "Агентурой" Настоящая статья содержит рассекреченные около года назад на Тайване данные, которые недавно были переведены на английский и вошли в экстренно выпущенное издание Калифорнийского университета (Wakeman, Frederic Jr. Spymaster. Dai Li and the Chinese Secret Service. University of California Press. Bekerley, Los Angeles, London, 2003). Все прочие источники на европейских языках, посвященные этой теме содержат старые данные, очевидно, сознательно искажавшиеся китайской стороной.
Следует отметить, что после смерти Сунь Ятсена и вплоть до конца 1930-х годов Китай, судя по всему, являлся государством с наименее понятной структурой разведывательного сообщества. Впрочем, такой термин вряд ли применим к спецслужбам Чан Кайши, поскольку взаимодействие между собой было последним, на что они обращали внимание. Разведывательные и контрразведывательные органы ожесточенно конкурировали и даже враждовали, вплоть до негласных арестов, пыток и убийств сотрудников параллельных структур или различных собственных подразделений. При этом вряд ли больше нескольких человек в высшем руководстве могли знать, сколько и каких спецслужб действует в государстве в каждый конкретный момент. Контрразведывательные и разведывательные органы были неофициальными, полуофициальными и официальными, они то обособлялись, то прятались в общественных или партийных институтах, меняли названия и отдельные иероглифы в них, так что при приблизительном сохранении произношения суть названия существенно менялась. Имелись подлинные наименования, наименования прикрытия и наименования глубокого прикрытия, а периодически одна и та же спецслужба официально носила два или три равноправные названия. Один и тот же орган создавался, потом вроде бы распускался, а несколько лет спустя оказывалось, что он продолжает работать, причем без всякого нормативного акта о его повторном формировании. Перечисленные факторы вводили в заблуждение целые поколения исследователей, и лишь в настоящее время появилась некоторая определенность относительно структуры спецслужб Нанкина - Чунцина. Хочется отметить, что встречающиеся в некоторых источниках упоминания о существовании таких органов, как Государственная служба внешней и внутренней разведки или Отдел политической разведки и психологической войны Гоминьдана лишены оснований, поскольку эти названия служили лишь дезинформационным целям. 1. ИСТОКИКитайская радиоразведка в период 1930-х - 1940-х годов является крайне малоизвестным видом деятельности спецслужб этого государства. Более того, многие исследователи полагают, что китайцы впервые занялись радиоразведкой и криптоанализом уже после создания Китайской народной республики, то есть при коммунистическом режиме. Однако задолго до 1950-х годов в Китае существовали структуры, осуществлявшие эту деятельность как самостоятельно, так и в кооперации с союзниками по антияпонской коалиции. Истоки радиоразведки Срединного государства восходят к периоду борьбы за власть между различными группировками внутри центрального правительства в начале 1930-х годов.1
В 1933 году знаменитый руководитель военной контрразведки Гоминьдана генерал Дай Лисобрался заняться этим новым, по его мнению, для Китая делом. Дальновидный Дай Ли осознавал, что без радиоразведки его влияние на Чан Кайши будет неполным, однако его усилия внезапно натолкнулись на противодействие практически единственной силы, способной противостоять этому могущественному человеку. Выяснилось, что эту область уже успела монополизировать влиятельная группировка родственников генералиссимуса. Ситуацию усугубило разоблачение в том же 1933 году коммунистического агента - руководителя радиосекции (Дьянь ву гу) Гоминьдана Ли Кенуна, после чего интерес к дешифрованию закрытой переписки противника проявил шурин Чан Кайши Т. В. Сун (Сун Цзывень), будущий министр иностранных дел чунцинского правительства, видный финансист и доктор экономики Гарвардского университета. На роль руководителя криптографической службы он выбрал своего племянника Вэнь Юйцина (Ю. С. Вэнь), также получившего в Гарварде докторскую степень в области физики со специализацией по радиосвязи. Выбор оказался весьма удачен, и вскоре нестойкие криптосистемы соперничавших с Чаном генералов стали вскрываться одна за другой. Позднее, на посту посла в Вашингтоне, в беседе с президентом Соединенных Штатов Ф. Д. Рузвельтом Сун однажды заявил: “Я выиграл для Чан Кайши две гражданские войны тем, что создал эффективную дешифровальную службу, которая держала его в курсе действий его врагов” . Возглавляемое Вэнем Бюро по инспекции и декодированию секретных телеграмм (Мидьянь цзяньи суо) фактически являлось семейным предприятием Чана и его ближайших родственников и не подчинялось официальным структурам Гоминьдана. Одновременно Вэнь руководил управлением связи министерства транспорта. Бюро по инспекции и декодированию секретных телеграмм ежедневно перехватывало 200-300 радиограмм, а в некоторые дни - до 400. Из них вскрывалось 60-80 %, но признавались существенными и передавались для оценки не более 30 - 40 сообщений в день, общим объемом до 10 тысяч иероглифов. Сун и другие родственники Чан Кайши прочно узурпировали радиоразведку и распоряжались ее материалами по своему усмотрению. Когда начальник штаба армии Хэ Инцинь потребовал от Вэня предоставления ему копий всех дешифрованных радиограмм, то получил категорический отказ. Разозлившийся Хэ приказал своему начальнику связи срочно заняться перехватом японской дипломатической переписки, однако тот, как и следовало ожидать, не смог добиться ощутимых успехов. В этих обстоятельствах Дай Ли решил срочно исправить свое упущение и в 1933 году организовал в подчиненном ему 2-м отделе Бюро расследований и статистики (БРС) отделение радиоразведки. Его четыре сотрудника Чжу Леминь, Лю Баоянь, Ян Шилунь и Ван Хуайжен сразу же отправились к Вэню на стажировку. Чтобы усыпить подозрительность группировки Суна и избежать противодействия с ее стороны, “китайский Гиммлер”, как часто именовали Дай Ли, декларировал свое намерение вскрывать исключительно коммунистическую переписку, которой Бюро по инспекции и декодированию секретных телеграмм практически не занималось. На первом этапе дела действительно обстояли именно таким образом, но перспективной целью генерала являлось создание полноценной радиоразведывательной и криптоаналитической службы, независимой от других органов Гоминьдана и в первую очередь от Бюро по инспекции и декодированию. Дай Ли нуждался в серьезном специалисте по радиосвязи и нашел его в лице начальника радиоузла Гоминьдана в Шанхае Вэй Дамина, вероятно, лучшего на тот момент в Китае радиооператора. Ранее Вэй работал начальником радиостанции на лоцманском судне в Шанхае, ежедневно связывался с десятками иностранных судов и по характеру работы на ключе безошибочно определял национальную принадлежность операторов. Первой задачей нового начальника связи БВС стало обучение элитных радиооператоров, которых он готовил из числа курсантов коммерческой школы радистов, служившей прикрытием секретного вербовочного центра в Шанхае. В дальнейшем лучшие из них проходили обучение в Академии полиции в Ханьчжоу. В марте 1933 года были выпущены первые двенадцать специалистов высшей квалификации, а всего до июля 1937 года состоялось 11 выпусков. Все выпускники были приняты на службу в БВС. В конце 1930 годов состоялся ряд крупных секретных реорганизаций спецслужб Гоминьдана, совершенно запутавших их и без того сложную систему. Бюро расследований и статистики, неоднократно то получавшее, то терявшее статус центрального (БРС - ЦБРС), в 1937 году ненадолго стало 6-й группой 2-го отдела главного штаба. На этом этапе руководивший им ранее член высшего партийного руководства и близкий родственник генералиссимуса Чэнь Лифу, высокому статусу которого такой пост никак не соответствовал, передал свой пост генерал-майору Сю Еньцзэну. Реорганизации продолжились. 29 марта 1938 года Чан Кайши проинформировал съезд Гоминьдана о решении разделить спецслужбы на военные и гражданские. Новое БРС являлось подразделением ЦК партии и фактически представляло собой переименованный 1-й отдел прежнего ЦБРС. Подчинявшиеся Дай Ли органы военной контрразведки были замкнуты на Комиссию по военным делам и, как ни странно, получили сразу два официальных названия. Первое из них повторяло название Бюро расследований и статистики и отличалось исключительно указанием на принадлежность его военному ведомству (БРС Комиссии по военным делам, а не БРС ЦК Гоминьдана). Одновременно органы военной контрразведки официально именовались также и Бюро военной статистики (БВС). Указанное совпадение в названиях стало причиной множества ошибок в исторических и даже специальных исследованиях , поэтому во избежание путаницы в данной книге везде используется второе наименование. К 1938 году в Гоминьдане насчитывалось пять крупных спецслужб, руководители которых ежемесячно проводили совещания с целью координации деятельности:
Кроме перечисленных, существовало еще не менее десяти оперативных и радиоразведывательных органов, временами поглощавших друг друга или входивших в состав перечисленных пяти крупнейших служб. Криптоаналитики БВС в течение длительного времени достигали успехов только во вскрытии шифров коммунистической партии, тогда как дипломатическая и военная переписка японцев оставалась для них недосягаемой. Для восполнения этого упущения Дай Ли пригласил на работу в качестве консультанта опального американского криптографа, знаменитого Герберта Осборна Ярдли. Помощник военного атташе чунцинского правительства в Вашингтоне майор Сяо Бо в 1937 году по поручению Дай Ли подписал с ним в Куинсе контракт, согласно которому американец за сумму, приблизительно эквивалентную 10 тысячам долларов США, приступал к исполнению обязанностей советника китайской разведки по криптографии. В мемуарах Ярдли утверждал, что приглашение исходило лично от Чан Кайши, однако это являлось обычным для автора “Черного кабинета” преувеличением, генералиссимус лишь дал согласие на приезд американца. В сентябре 1938 года под прозрачным псевдонимом Герберт Осборн он прибыл в Чунцин, где прежде всего занялся обучением будущих дешифровальщиков и проведением структурной реорганизации службы. К этому времени конкуренты Дай Ли занялись тем же самым. Бюро по инспекции и декодированию секретных телеграмм в марте 1936 года получило задачу начать атаку на японские коды и уже летом достигло первых успехов. Криптоаналитики Вэнь Юйцина взломали слабый дипломатический код противника и получили возможность читать переписку некоторых его консульств с посольством и с МИД, но Дай Ли уже готовился перехватить у них инициативу. В июле 1937 года он заключил соглашение с руководством академии ВВС по совместному с авиаторами использованию их постов перехвата, отслеживавших ситуацию в эфире в треугольнике Тайвань - Южный Китай - Японские острова. Анализ радиообмена переговоров самолетов и некоторых кораблей противника позволял в течение 3?5 минут определить национальную принадлежность, скорость и курс объектов, а для самолетов также и высоту полета. 14 августа 1937 года китайские радиоразведчики достигли первого серьезного успеха и сумели засечь вылет с баз в Вэньчжоу и Хейшане 18 бомбардировщиков противника. Японцы намеревались нанести бомбовый удар по Нанкину и Шанхаю в отместку за налет китайской авиации на их корабли, но БВС предупредило своих авиаторов за 30 минут до достижения японцами точки сброса бомб. Благодаря этому китайские истребители заблаговременно успели не только взлететь, но и набрать высоту для атаки с верхней полусферы. Они потеряли в этом бою две машины, но сразу же сбили шесть японских самолетов. Еще несколько бомбардировщиков из-за полученных повреждений упали на обратном пути. 14 августа до сих пор отмечается на Тайване как праздник авиации, хотя в равной степени этот день можно считать и праздником радиоразведчиков. Радиоперехват и его анализ являются важными компонентами радиоразведки, но для дешифровальной работы нужны специалисты иной квалификации. Именно их подготовкой и занялся Ярдли, однако он не полностью оправдал возлагавшиеся на него надежды. Американец не знал ни японского, ни китайского языков, поэтому мог преподавать своим ученикам лишь теоретические основы криптоанализа, хотя и они были крайне важны. Ярдли подготовил для Бюро военной статистики 200 специалистов, составивших основу его дешифровальной секции, но подлинный прорыв во вскрытии шифрсистем противника произошел лишь после попадания в плен в мае 1939 года шифровальщика японской авиационной части Оиси Синдзо. Командование с непростительной легкомысленностью отправило его в полет хвостовым стрелком на бомбардировщике, нарушив основополагающий принцип, запрещающий носителям секретов такого уровня пересекать линию фронта или оказываться в иных местах, где они могут быть захвачены противником. Самолет Синдзо был сбит, и после интенсивного допроса пленный дал согласие работать на китайцев. Теперь к осуществлявшемуся Ярдли общему руководству дешифровальной работой БВС и организованной Вэй Дамином системе перехвата прибавился последний из необходимых компонентов, позволивший летом и в начале осени 1939 года достичь серьезных успехов в работе с японскими военными кодами и шифрами. Несмотря на ряд неудач, именно в Китае Ярдли сумел воплотить свои идеи вскрытия иероглифической переписки, не воспринятые должным образом его англоязычными соотечественниками. Американец проработал там до мая 1940 года, после чего вернулся в Соединенные Штаты, но успел сыграть еще одну, крайне важную роль в истории криптоанализа на Востоке. В 1940 году дешифровальной работой занимались пять разобщенных структур Гоминьдана:
Ярдли убедил Дай Ли в необходимости централизовать этот вид деятельности, и в апреле 1940 года генерал добился от Чан Кайши соответствующего разрешения. Образованное при этом Бюро технологических исследований Военного совета Гоминьдана по-прежнему возглавлял Вэнь Юйцин, его заместителем стал Вэй Дамин. В июне Вэнь симулировал заболевание, чтобы ускользнуть из-под надзора ненавидевшего его Дай Ли. Главному радиоразведчику Гоминьдана разрешили отправиться в Гонконг для проведения медицинских исследований, откуда он уже не вернулся. Бегство Вэня позволило Дай Ли назначить исполняющим обязанности директора Бюро своего ставленника Вэй Дамина, сразу же начавшего насаждать во все подразделения верных людей. Однако этот процесс проходил излишне стремительно и грубо, сопровождался шантажом и угрозами, а потому вызвал обратную реакцию. Ущемленные сотрудники объединились и направили Чан Кайши петицию с жалобой на сложившуюся нетерпимую обстановку, после чего в марте 1941 года генералиссимус уволил Вэя и назначил на его место своего секретаря Мао Цинсяна. К сожалению, новый директор являлся классическим аппаратным работником и немедленно назначил на ключевые посты Бюро технологических исследований своих друзей и соучеников, совершенно не имевших представления ни о радиоразведке, ни о криптографии. Это породило новые конфликты и разочарования, усугублявшиеся позицией Дай Ли. Руководитель БВС отдал негласное указание всячески публично дискредитировать и унижать Мао, провоцируя его на потерю лица что для китайца является самым страшным позором. Однако на первых порах ситуация не разрешилась никак, и нетерпимое положение дел в централизованной радиоразведке продолжалось. 2. ВОЙНА
Начало Второй мировой войны принято относить к 1 сентября 1939 года, однако на Дальнем Востоке эта дата не являлась рубежной, поскольку война в этом регионе шла уже давно. Несмотря на это, европейские государства до декабря 1941 года поддерживали с Японией формальный нейтралитет, хотя одновременно готовились к неизбежному столкновению. Это касалось и области радиоразведки, в которой китайцы решили не вспоминать про камень преткновения, каковым являлся омрачавший взаимоотношения Нанкина и Лондона гонконгский вопрос. Чан справедливо рассудил, что в ближайшее обозримое время на возврат колонии ему рассчитывать не приходится в любом случае, и что ситуация благоприятствует возможности приобщиться к бесценному британскому опыту в радиоразведке. Еще в 1937 году Бюро военной статистики получило разрешение открыть в Гонконге пост радиоперехвата, а осенью 1940 года генералы БВС Чжэн Цзэминь и Шан Чжэнь отправились к коллегам из Правительственной школы кодов и шифров (ПШКШ) в Сингапур, Рангун и Гонконг с предложением Дай Ли о начале совместной работы против японцев. Англичане согласились и приняли в Гонконге офицера связи Чэнь Чая. Предварительное соглашение предусматривало разделение между сторонами обязанностей по перехвату и дешифровке и исключительное право британцев на получаемые результаты, вне зависимости от степени сотрудничества китайцев с третьими странами. После этого в ноябре 1940 года 11 радистов и криптоаналитиков БВС во главе с Ваном Хуймином вылетели из Чунцина в Гонконг с дешифровальной машиной китайского производства и 8 передатчиками, по каковой причине и получили неофициальное наименование “Группы 8”. В течение последующих 13 месяцев группа успешно осуществляла радиоразведку японской авиации и отчасти флота на базах в Шантоу, Фучжоу, на острове Саньчжао, а с апреля 1941 года ? и в Гуаньчжоу. Одним из незапланированных результатов их работы явился перехват радиообмена одного из местных англичан с японскими военными, как оказалось, касавшегося контрабандных поставок запрещенных товаров. Ван Хуймин сделал на этот счет официальное представление гонконгским властям, быстро пресекшим незаконную деятельность. В 06.00 8 декабря 1941 года операторы “Группы 8” перехватили сообщение о первой воздушной атаке на Гонконг и предупредили англичан за час до бомбового удара. В дальнейшем китайские радиоразведчики в основном прослушивали радиообмен японских ВВС, но после гибели при очередной бомбежке города 12 декабря британского офицера связи их контакт с союзниками был утрачен. В возникшей неразберихе англичане не нашли времени на его е и в дальнейшем китайцы пересылали сообщения своему руководству в Чунцин. После падения Гонконга в конце декабря сотрудники “Группы 8” уничтожили свое оборудование и эвакуировались на континент под видом обычных беженцев. Начало войны на Тихом океане застало органы радиоразведки центрального правительства Китая на стадии междоусобной борьбы. Как указывалось ранее, исполняющий обязанности директора Бюро технологических исследований Военного совета Мао Цинсян своей кадровой политикой вызвал скрытое недовольство специалистов, работавших в Бюро со времен Вэнь Юйцина. После нападения Японии на США и Великобританию и связанного с этим многократного роста объема перехватов они начали открытый саботаж директора. Тот оказался под перекрестным огнем нелояльных сотрудников и Дай Ли, не простившего Мао Цинсяну увольнение своего ставленника Вэй Дамина. Не в силах работать в такой обстановке, в середине января 1942 года тот обратился к Чан Кайши в поисках защиты, и генералиссимус распорядился: “Всем прибывшим из Бюро расследований и статистики…настоящим предписываю покинуть Бюро технологических исследований к концу февраля” . Это явилось одним из самых больших унижений в биографии Дай Ли и одновременно сигналом об осторожности. Казалось, к этому времени престиж генерала опустился до низшей точки, но оказалось, что худшее было еще впереди. В том же феврале 1942 года контрразведка раскрыла в главном центре радиосвязи БВС семь коммунистических агентов. Резидентуру возглавляла завербованная лично главой спецслужбы коммунистов Кан Шэном юная красавица Чжан Люпин, а наиболее высокопоставленным из шестерых агентов был руководивший десятками передатчиков и сотнями операторов подполковник Фэн Чуаньцин. Следствие выявило, что в результате деятельности коммунистических разведчиков оказалась расшифрованной вся организация радиосети БВС, включая расписание связи, частоты, позывные и кодовые книги. Все семеро были арестованы и под пытками дали признательные показания. Руководитель БВС требовал для них смертной казни, но Чан Кайши распорядился отсрочить ее. Этот эпизод нанес очередной сильнейший удар по престижу Дай Ли, и теперь ему требовалась новая опора, но где ее взять - было неясно. Вдобавок генерал вконец испортил отношения с англичанами после спровоцированного им изгнания Китайской группы коммандос Исполнительного органа специальных операций (СОЕ) и одновременно приобрел непримиримых и могущественных врагов в лице влиятельного семейства Сун. Супруга генералиссимуса Чан Кайши Сун Мэйлин, ее родственник Т. В. Сун и муж Сун Айлин Х. Х. Кун поддерживали прекрасные отношения с англичанами и близко дружили с главным наблюдателем СОЕ в Китае Джоном Кесуиком, изгнание которого привело к потере их лица и вызвало всплеск враждебности к Дай Ли. Все члены семейства Сун имели личные секретные службы, неподконтрольные государственной контрразведке и потому особенно опасные для их соперников. Ранее Дай Ли использовал в качестве козырной карты Герберта Ярдли, но американец уже покинул страну и быть полезным ему не мог. С англичанами отношения у БВС были испорчены навсегда, и теперь поддержку, тем более в сфере радиоразведки, следовало искать только в официальных структурах США. Однако практически организовать это было довольно затруднительно, поскольку до декабря 1941 года американская разведка в Китае была представлена весьма фрагментарно. Определенную работу проводили несколько офицеров в Шанхае, но после захвата Японией контроля над международным сеттльментом поступавший от них скромный поток информации иссяк окончательно, и специально создававшийся для работы по этому направлению отдел исследований и анализа (РА) Координатора информации(КОИ) лишился исходного материала для своих оценок. Уильям Донован лихорадочно пытался залатать брешь в системе своей еще очень молодой службы и сформировал в ее составе временную структуру под названием Дальневосточного комитета под руководством Джеймса Финна Бакстера. Впоследствии, после преобразования КОИ в ОСС, этот комитет сохранился, но возглавил его новый руководитель, Чарльз Ремер. Однако создание самой лучшей управленческой структуры не может компенсировать отсутствие агентурных сетей и технических средств, поэтому в январе 1942 года руководители секций специальных операций (СО) и специальной разведки (СИ) Роберт Солборг и Уоллес Филлипс в рамках Дальневосточного комитета решили направить в Китай совместную миссию под руководством Эссона Гэйла. 8 февраля разведчик отбыл из Вашингтона в Чунцин через Южную Америку, Африку и Индию и попал в пункт назначения ровно через месяц. Несмотря на желание установить сотрудничество с США, китайцы сразу же заняли по отношению к проекту негативную позицию. Они слишком натерпелись от иностранного вмешательства в дела своего государства, чтобы равнодушно взирать на попытки непрямой колонизации страны, которую Дай Ли усмотрел в миссии Гэйла. В это время ВМС США, тоже отстраненные от этого важнейшего для них региона, сделали очередной ход и в мае 1942 года направили к Дай Ли свою миссию, так называемую “Военно-морскую группу”. Она появилась там с разрешения Рузвельта, рассматривавшего все операции в Китае не столько в свете их полезности в борьбе с Японией, сколько как хороший задел на будущее. Однако подлинным инициатором расширения сотрудничества явился Дай Ли, истоки позиции которого берут начало в отсутствии у китайцев оборудования для ведения радиоразведки. БВС крайне нуждалась в пеленгаторах, а их можно было получить только в Соединенных Штатах. Для начала Чан Кайши направил к руководству армии США военного атташе в Вашингтоне Сяо Бо с этой просьбой и предложением о сотрудничестве. Майор начал со Службы связи армии, но там не без оснований считали, что всю переписку Чунцина контролируют японцы, и отказались выделять технику. В начале 1942 года атташе обратился в Управление военной разведки (МИД), начальником которой незадолго до этого вместо Шермана Майлса стал Кеннет Стронг, и тоже встретил категорический отказ. Следующим этапом в поисках пеленгаторов стало одновременное обращение в КОИ и к директору Бюро военно-морской разведки (ОНИ) вице-адмиралу Т. С. Уилкинсону. Донован не имел ни малейшего представления о том, что такое БВС, и поэтому даже не стал обсуждать предложение атташе и неизвестного ему Дай Ли. Моряки же в это период были заняты исключительно оправданиями за перл-харборский провал разведки, поэтому им было просто не до сотрудничества.
Сяо Бо доложил об абсолютном отсутствии интереса к его предложениям, и тогда Дай Ли обратился к руководителю военной миссии США в Китае генералу Магрудеру, но тот после прибытия в Чунцин генерала Стилуэлла мгновенно утратил все свои возможности, и вмешаться в ситуацию не мог. И тогда Сяо Бо в отчаянии вспомнил о своем друге в невысоком звании капитана 1-го ранга Милтоне “Мэри” Майлсе, в период 1922 - 1923 годов служившем в “речном патруле” на Янцзы, а с 1935 по 1939 годы командовавшим эскадренным миноносцем “Джон Э. Эдвардс” из состава Азиатской станции ВМС США. Майлс немного знал китайский язык и значительно лучше понимал характер и обычаи Китая, снискав этим уважение в военно-морских кругах этой страны. В феврале 1942 года Сяо Бо по рекомендации Майлса запросил американских моряков относительно возможности направить в Китай военно-морскую миссию США. Момент был выбран довольно удачно, поскольку шок от разгрома в Перл-Харборе постепенно перешел из стадии поиска виновных в фазу отыскания решения по улучшению морской разведки. К этому времени Чан Кайши обратился к Рузвельту и Черчиллю с предложением создать коалицию для борьбы с японцами на Дальнем Востоке. В декабре 1941 года в Вашингтон ушло предложение об организации ABCD (Америка, Британия, Китай и Нидерланды), а в Лондон - об ABDA (Австралия, Британия, Нидерланды, Америка). Планомерно вытеснявший китайцев из игры Черчилль согласился на план Чана, но без Китая. Американцам совершенно не нравились такие попытки проникновения в их сферу влияния, тем более, что и в Объединенном разведывательном комитете (КИК) Великобритания явно доминировала. В этой обстановке обращение Сяо Бо пришлось как нельзя более кстати. 11 марта 1942 года заместитель руководителя военно-морских операций ВМС США адмирал Фредерик Дж. Хорн подписал приказ о совместном китайско-американском проекте “Фрэндшип”, на который американцы для начала ассигновали 40 тысяч долларов. Основной интерес Чунцина заключался в получении доступа к материалам радиоразведки, а Вашингтону требовались метеосводки и информация о минной обстановке в китайских водах. Поэтому задачи проекта “Фрэндшип” были вполне конкретны и предусматривали пять направлений сотрудничества:
Координатором проекта с американской стороны был назначен капитан 1-го ранга Джеффри Метцел из штаба адмирала Кинга. В апреле (по другим данным - в мае) 1942 года в Чунцин прибыл официальный “военно-морской наблюдатель” посольства США капитан 1-го ранга Майлс, которого ранее армейцы отказались прикомандировать к своей миссии. Командование ВМС США не ожидало от “Фрэндшип” особенных результатов и полагало, что китайская сторона относится к этому проекту еще прохладнее из-за практически полного отсутствия у нее военно-морских сил. Тем сильнее был удивлен Майлс, обнаруживший поддержку идеи сотрудничества с Соединенными Штатами на таком высоком уровне, который американцы совершенно не ожидали. Его настолько впечатлили оперативные позиции БВС и влияние его руководителя на политику Чунцина, что он постепенно стал совершенно некритично относиться к “китайской комбинации из Гиммлера и Дж. Эдгара Гувера” . Руководитель КОИ Донован после этого с досадой осознал, какие привлекательные возможности он упустил, не поинтересовавшись, кто такой Дай Ли и что такое Бюро военной статистики. Одновременно с Майлсом в Чунцин прибыл специалист КОИ по радиосвязи Олген Лузи. Великодушный капитан 1-го ранга представил его китайцам как своего друга, хотя познакомились они только на борту самолета. Донован желал, чтобы Лузи организовал тайную радиосвязь между Чунцином и Вашингтоном и постоянно информировал его о развитии взаимодействия Майлса с Дай Ли. Руководитель БВС знал о принадлежности “друга” Майлса к штату разведки, знал и о том, что тот не допущен к оперативной работе, однако отнесся к нему благосклонно. Дай Ли планировал получить таким образом доступ к радиоаппаратуре и особенно к запасным деталям к ней, в которых остро нуждалось не только его ведомство, но и абсолютно все китайские войска и учреждения. Лузи никогда не занимался разведывательными и диверсионными операциями, поэтому, узнав о том, что в секретной лаборатории БВС в упаковки аспирина и лекарства для печени укладывают яд, он пришел в ужас и немедленно хотел уехать обратно в США. Решив все же остаться, американец первым делом собрал все привезенные с собой лекарства и надежно запер их, а ключ от аптечки всегда носил с собой. Позднее Лузи пересмотрел свое отношение к Дай Ли и был буквально очарован им. Он предложил руководителю БВС помощь в обмен на организацию пропагандистской радиосети, вещающей на Индию и Афганистан, и получил полную поддержку. Однако надеждам Дай Ли не суждено было сбыться по весьма прозаической причине: Донован практически забыл о своем сотруднике, поскольку был полностью поглощен преобразованием КОИ в ОСС. Когда позднее Магрудер напомнил генералу о том, что в Чунцине у него есть специалист по радиосвязи и пропаганде в офицерском звании, тот очень удивился и обрадовался. В декабре 1942 года Дай Ли и Майлс представили свои разработки на утверждение Чан Кайши и генералу Стилуэллу, которые ознакомились с ними очень внимательно. Американский командующий не увидел в проекте особых недостатков, однако в данное время был настолько занят бирманскими проблемами, что просто не мог отвлекаться ни на что другое и, кроме того, настаивал на подписании столь важного документа Чаном и представителем Рузвельта. Такое условие выглядело вполне справедливым, и 1 января 1943 года Лузи улетел в Вашингтон с проектом соглашения о создании совместного разведывательного органа под абсолютно нейтральным названием Китайско-американской комиссии по специальному техническому сотрудничеству(САКО). Этот орган должен был обучать партизан, вести радиоразведку, агентурную разведку и диверсионные операции. Предполагалось, что персонал и оборудование предоставят китайцы, а оружие и технические средства - американцы, финансирование планировалось осуществлять поровну. Директором САКО должен был стать Дай Ли, его заместителем - Милтон Майлс, а исполнительным директором - Пань Циъу. Следует отметить, что первоначально документ именовался договором (“treaty”), однако это слово носило в Азии неприятный колониальный оттенок, и его заменили не вызывавшим негативных ассоциаций более нейтральным термином “соглашение (“agreement”). Такая формулировка исключала возможные спекуляции коммунистов на тему измены родине и продажи ее иностранным империалистам. 15 апреля 1943 года представители США и Китая адмирал Нокс, генерал-майор Донован и капитан 1-го ранга Майлс, Т. В. Сун и подполковник Сяо Бо подписали в Вашингтоне соглашение САКО без внесения каких-либо корректив в первоначальный проект текста. Тем временем межведомственные интриги на китайском ТВД не прекращались и достигли пика. Временами создавалось впечатление, что о японцах все как-то забыли, поскольку были поглощены другими, более важными, с точки зрения отдельных ведомств, задачами. Спецслужбы центрального правительства не на жизнь, а на смерть сражались с собственными коммунистическими союзниками и с почти таким же рвением преследовали англичан. Исключение составлял ИИР, руководитель которого Ван Пеншэн в стремлении укрепить свои позиции поддерживал британские спецслужбы и враждовал с Дай Ли. Они оба конфликтовали с ОСС, в свою очередь, ввязавшимся в длительное соперничество с МИД армии США. А руководители американских спецслужб на ТВД периодически игнорировали собственное руководство в Вашингтоне и искали опоры в других ведомствах. Одновременно шла непримиримая война между различными ветвями китайской радиоразведки, между САКО и ОСС и отчасти между СИС и СОЕ. Периодически в борьбу вклинивались госдепартамент США, британский Форин офис и правительство Индии. В интриги были активно вовлечены и военачальники различного уровня, от командующего на ТВД до начальника штаба армии Соединенных Штатов. Однако постепенно работа САКО вошла в рутинный режим. При ее создании одной из главных забот Дай Ли являлась организация радиоразведки, из-за которой, собственно, и появился весь проект. Статья 18 соглашения предусматривала обязанность обеих сторон обмениваться криптологическими материалами, для чего в САКО создавалось 6-е подразделение. Следует отметить, что практическая польза от этого оказалась близкой к нулю. Американские радиоразведчики не видели в китайских коллегах равноправных партнеров и не собирались выполнять соглашение в одностороннем порядке. Собственно, такая перспектива стала ясна Дай Ли уже на стадии разработки САКО, однако некоторое время он надеялся на лучшее. Но вскоре и он, и Вэй Дамин утратили надежду на получение помощи по этой линии. Подобный подход американцев к сотрудничеству на китайско-бирманско-индийском ТВД не относился только к китайцам, а распространялся и на англичан. Те, в свою очередь, с февраля 1942 года также прервали сотрудничество с коллегами из Чунцина из-за ряда ставших достоянием гласности утечек информации из БВС. Как следствие, Бюро технологических исследований достигло определенных успехов главным образом во вскрытии переписки коммунистов, тогда как на японском направлении достижения в основном ограничивались анализом перехвата. В марте 1942 года Чан Кайши обратился к англичанам с просьбой направить в его распоряжение из Дели специалиста-криптографа для организации защиты собственной переписки. Он располагал шифровальным аппаратом и кодовыми таблицами, но неумение пользоваться ими исключало достижение желаемого результата. Безопасность шифров и кодов центрального правительства была крайне низкой. В октябре 1943 года адмирал Маунтбэттен запланировал совершить визит к Чан Кайши, но МИД Китая предупредил его о возможности утечки информации об этом к японцам. Тогда главнокомандующий СЕАК в глубокой тайне прилетел в Чунцин накануне ночью, а утром, во время его планировавшегося ранее подлета, над аэродромом появилось множество японских истребителей, уничтоживших три китайских самолета. Такое совпадение нельзя отнести на счет случайности, поскольку действия противника неоднократно демонстрировали его осведомленность в содержании шифровок органов и войск центрального правительства. Одновременно англичане и американцы в рутинном порядке вскрывали коды и шифры своего китайского союзника, чтобы знать его фактическое политическое и военное положение. Поэтому радиоразведка уступила в САКО пальму первенства агентурной разведке (линия СИ) которую возглавил капитан Хайкс, к 15 декабря 1943 года представивший Хоффману на утверждение план проведения нелегальных разведывательных операций в 12 провинциях Китая. Сложности во взаимоотношениях Дай Ли с англичанами создавали своего рода нишу в организации разведки на ТВД. В июне 1944 года ее решил заполнить начальник 2-го (разведывательного) отделения Управления военных операций Гоминьдана адмирал Янь Сюаньчэн, обратившийся к ним с предложением создать еще одну совместную структуру с общим штабом. Она должна была включать оперативную разведывательную, радиоразведывательную и дезинформационную секции. Общий куратор всех британских секретных служб в Китае генерал-майор Гордон Гримсдейл доложил в Лондон об инициативе адмирала в крайне отрицательном тоне. Он не видел смысла в создании еще одного разведывательного органа, однако порекомендовал продолжать переговоры, чтобы не испортить отношений с китайцами. Председатель Объединенного комитета по разведке (ОКР) Виктор Кавендиш-Бентинк не сразу смог вынести суждение по столь чувствительному вопросу. Он намеревался просто отказаться от предложения Янь Сюаньчэна, но опасался этим обидеть союзников. Правда, с равной вероятностью можно было предположить, что китайцы именно этого и желали, чтобы получить дополнительный козырь на переговорах на общеполитические темы. Согласие с предложением могло вызвать негативную реакцию значительно более важных союзников - американцев, и так с трудом стерпевших возникновение ИИР. В любом случае было ясно, что в радиоразведке китайцы окажутся полностью бесполезными партнерами и лишь получат возможность учиться у англичан. В конечном итоге предложение адмирала мягко отклонили. Возможно, эта неудача стала причиной его замены в августе на генерала Чен Кайминя. Новый начальник военной разведки нанес официальный визит в Индию в сопровождении подполковника Хармона, но англичане скрыли от него основные направления работы и показали только допрос военнопленных и организацию почтово-телеграфной цензуры. Взаимодействие Лондона и Чунцина в области радиоразведки так и не вышло из стадии намерений. Продолжение следует. Смотри также на "Агентуре":Ссылки:
|
НОВОСТИ
|
