Дипломат Моисеев, журналист Пасько, ученые Сойфер и Сутягин - всех их
ФСБ обвиняет в продаже секретов родины врагу. И, независимо от исхода уголовных
дел, все эти люди помогли сделать карьеру опекающим их чекистам.
Ловцы диссидентов
Самым благодарным для контрразведчиков оказалось дело журналиста газеты
Тихоокеанского флота "Боевая вахта" Григория Пасько. Как минимум три
сотрудника, имевших отношение к делу, в обиде не остались. Первый - это ныне покойный Герман Угрюмов,
с должности начальника УФСБ по Тихоокеанскому флоту поднявшийся до руководителя
Департамента по борьбе с терроризмом и замдиректора ФСБ. Видимо, неспроста это
подразделение заменило прежнее пятое управление КГБ, призванное когда-то сажать
диссидентов. Примерно в то же время начальник УФСБ по Приморскому
краюСергей
Веревкин-Рахальский тоже пошел на повышение в Москву и занял пост
замминистра по налогам и сборам, а сейчас трудится в налоговой полиции первым
заместителем директора ФСНП.
Не остались в обиде и люди чином помельче.
Следователь-криминалист Александр Егоркин, который возглавлял следственную
группу, через два месяца после возбуждения дела в феврале 1998 года получил
должность начальника следственного отделения УФСБ по Тихоокеанскому флоту.
Состоявшийся затем суд снял с Григория Пасько обвинения в шпионаже, то есть
признал работу Егоркина бесполезной. Кроме того, суд обнаружил, что сам Егоркин
нарушил УПК во время следствия, и фальсифицировал материалы уголовного дела. За
это следователю вынесли строгий выговор, и, чтобы он, видимо, не очень
расстраивался, вскоре присвоили звание майора юстиции. Примечательно, что и
отец Александра Егоркина тоже служил в органах. В свое время он возглавлял
контрразведку Тихоокеанского флота, и как писали Владивостокские газеты,
инициировал дело против 2-х человек, которых обвинили в подготовке покушения на
секретаря Приморского райкома партии. Людей этих осудили, а затем уже после
освобождения оправдали. Не хотелось бы проводить параллели с делом Григория
Пасько, но они напрашиваются.
Адвокат Пасько Анатолий Пышкин рассказал нашему корреспонденту, что
"сейчас Григорий оправился от шока и содержится в одиночной камере
Владивостокской тюрьмы, в которой после многочисленных публикаций наконец-то
вставили окошко".
Урожайный край
За вторую половину 90-х Приморский край стал лидером по отлову шпионов.
Отчасти это объясняется тем, что здесь базируется Тихоокеанский флот, о
бедственном положении которого свидетельствуют не только журналистские
публикации, но и уголовные дела о злоупотреблениях военных, продающих боевую
технику российского флота. Естественно, местное управление ФСБ в такой
ситуации обязано демонстрировать активную деятельность по пресечению подобного
безобразия.
В июле 1999 года сотрудники УФСБ Приморского
края обыскали квартиру и лабораторию ученого-океанолога Владимира Сойфера.
Чекисты мотивировали свои действия тем, что экологические изыскания профессора
представляют угрозу безопасности страны. Тем не менее, дело прикрыли по
амнистии. Как заявил профессор в интервью нашему корреспонденту, таким образом
ФСБ, даже не предъявив обвинения, попыталось изобразить его вину: "Тогда именно
под руководством Веревкина-Рахальского, начальника УФСБ по Приморскому краю,
мое дело довели до амнистии. А мне он ответил, что уголовное дело в отношении
меня не возбуждено, а ведется "оперативная разработка". Но профессор не сдался
и опротестовал амнистию. В мае 2001 УФСБ пришлось закрыть дело за отсутствием
состава преступления, но к тому времени Веревкин-Рахальский уже перебрался в
Москву.
Агент несуществующей разведки
Кто бы мог подумать, что и в глубинке, тихой и глухой провинции тоже
кипят шпионские страсти. По крайней мере, если судить по отчетам ФСБ.
Самым сногсшибательным среди всех подобных
дел можно считать процесс Игоря Сутягина, заведующего сектором отдела
военно-политических исследований института США и Канады. УФСБ по Калужской
области обвинило его в передаче сотрудникам иностранной разведки сведений,
которые он собирал путем анализа информации, опубликованной в российской и
зарубежной печати и других неустановленных источников.
Статьи, которыми пользовался Сутягин, отправили на экспертизу в
Научно-исследовательский центр ФСБ, и, как говорит адвокат Сутягина Анна
Ставицкая, специалисты к всеобщему удивлению признали их секретными. Но суд
Калужской области пришел к выводу, что обвинение неконкретно, а 4 экспертизы по
степени секретности получены с нарушением закона, и направил дело на
доследование. Но и здесь не обошлось без карьерного роста. По нашим данным,
начальник следственного отделения УФСБ по Калужской области В. С. Калашников
успел получить звание полковника сразу после передачи дела в суд.
А три недели назад на всю страну прославились чекисты Пензы - там
разоблачили 22-летнего шпиона, завербовавшего школьника 16 лет от роду.
Любопытно, что шпион называл себя агентом голландской разведки, которой в этой
стране просто нет. Между тем, Пензенское УФСБ возглавляет Александр Гришин,
который к шпионам относится, прямо скажем, неравнодушно. Например, в2000 году
Гришин заявил, что "регион постоянно находится в поле зрения спецслужб США,
Германии, Кореи, Китая, Израиля, которые пытаются заполучить государственные
секреты и …вытеснить с мировых рынков сбыта пензенских товаропроизводителей".
Тем не менее, карьера Гришина развивается вполне успешно, и в декабре 1999 года
полковник Гришин стал генерал-майором, а сейчас, по слухам, его ждет новое
повышение.
Следователь Петухов и перелетные птицы
Без карьерного роста не обошлось и дело бывшего замдиректора 1-го
департамента Азии МИД Валентина Моисеева. Его Мосгорсуд приговорил к 4,5 годам
лишения свободы с конфискацией имущества за шпионаж в пользу Южной Кореи.
Моисеева арестовали ночью 4 июля 1998 года, после того как его квартиру покинул
советник посольства республики Корея Чо Сон У.
Характерно, что сначала - в декабре 1999
года - Мосгорсуд приговорил Моисеева к 12 годам лишения свободы, но через
полгода Верховный суд РФ отменил приговор и направил дело на новое
рассмотрение, и в результате в августе2001 года срок скостили практически в три
раза. Причем защита это предсказывала.
"То, что происходило с Моисеевым, в действительности называется
созданием вербовочной ситуации. Его добрые отношения с Чо Сон У южнокорейская
разведка могла использовать, чтобы завербовать его. По материалам следствия,
когда ФСБ разрабатывало Чо Сон У, оперативный сотрудник ФСБ Мишаев (фамилия
изменена), узнав о знакомстве Моисеева с корейцем, встретился с Моисеевым, и
последний подтвердил это сотруднику ФСБ. А затем ФСБ использовала данные,
которые дал сам Моисеев как доказательства против него. С юридической точки
зрения - это провокация", - считает адвокат Юрий Гервис. Мишаев же выступал в
суде свидетелем по делу. Кстати, по неведомой причине в перечень секретных
документов, переданных Моисеевым южнокорейской разведке, ФСБ включило и
"Соглашение об охране перелетных птиц".
Однако старший следователь Василий Петухов, который вел дело Моисеева,
начинал дело капитаном и старшим следователем, сегодня Петухов уже подполковник
и "важняк". Как рассказал адвокат, вырос в должности и оперработник ФСБ Мишаев,
получив звание подполковника и став руководителем направления.
ФСБ не советует
Новые звездочки на погонах "зажигает" руководство ФСБ, и, судя по
результатам, там очень довольны тем, как именно понимают защиту безопасности
страны подчиненные. Правда, зачем это руководству ФСБ, пока ясно плохо.
Наум Ним, главный редактор "Индекс. Досье на
цензуру", считает, что ФСБ хочет вернуть правоприменительную практику, когда
сам факт обвинения уже считался доказательством преступления. Ним говорит, что
у следователей было полно времени, чтобы хорошо подготовиться ко второму суду
над Григорием Пасько, но они этого не сделали, потому что искренне не понимали,
зачем. Это ностальгия по старым временам, но для нее, к сожалению, есть и
объективные основания: ФСБ вернули следствие, которого ее лишили с 1993 по 1995
год и знаменитую Лефортовскую тюрьму.
Юрий Гервис, адвокат дипломата Моисеева, отмечает, что уровень следствия
в ФСБ чудовищно упал. Сам Гервис 10 лет прослужил в следственном управлении
КГБ-ФСК, уволившись в 1993 году. "Профессиональные кадры утрачены. Например,
в1-ом, так называемом "шпионском", отделе ФСБ нет ни одного следователя, кроме
начальника, закончившего Академию ФСБ. Все имеют военное образование. Настоящих
шпионов ловить некому, поэтому ФСБ делает шпионов из людей публичных профессий,
которые по роду деятельности общаются с иностранными организациями. И еще одна
тенденция - все "шпионские" дела носят предположительный характер,
доказательная база слабая, и все засекречены для сокрытия собственной глупости
и ошибок", - утверждает Юрий Гервис.
Готовя статью к печати, я попыталась связаться со следователями ФСБ,
которые занимались этими уголовными делами, но они общаться с корреспондентом
отказались. Пришлось обратиться к начальнику Центра общественных связей ФСБ
Андрею Ларюшину, который предложил подъехать на Лубянку.
Следователей
я Вам дать не могу, - заявил Ларюшин, как только я появилась в его
кабинете, - но могу показать кассету с допросом Сутягина. Там он во всем
признается, во всем.
После небольшого видеосеанса, я спросила:
А в деле
кассета есть?
Нет, запись не оформляли как положено, поэтому в деле ее нет.
Тогда
давайте лучше конкретно поговорим. Об уголовных делах, к расследованию
которых много вопросов.
Пока нельзя.
Официальная точка ФСБ по этим вопросам состоит в том, что мы не будем и
другим не советуем оказывать давление на суд и правоохранительные органы.
Шпионы и погоны
Дела журналиста Пасько, ученых из Института океанологии Сойфера и Щурова:
Герман
Угрюмов, начальник УФСБ по Тихоокеанскому флоту (ныне покойный), - стал
главой Департамента по борьбе с терроризмом и замдиректора ФСБ.
Сергей
Веревкин-Рахальский, начальник УФСБ по Приморскому краю, - стал
замминистра по налогам и сборам, а затем 1-м замдиректора ФСНП.
Александр
Егоркин, следователь-криминалист, возглавлявший следственную группу по
делу Пасько, - через два месяца после возбуждения дела в феврале 1998 года
получил должность начальника следственного отделения УФСБ по
Тихоокеанскому флота, в 1999 году ему присвоили звание майора юстиции.
Дело дипломата Моисеева:
Старший
следователь Василий Петухов - начинал дело капитаном, стал подполковником
и следователем по особо важным делам.
Оперработник
ФСБ Мишаев (фамилия изменена) - получил звание подполковника и стал
руководителем направления.
Дело сотрудника института США и Канады Сутягина:
В.С.
Калашников, начальник следственного отделения УФСБ по Калужской области -
после передачи дела в суд получил звание полковника.
Генералы шпионских карьеров