Реклама на сайте

Наши партнеры:

Ежедневный журнал Портал Credo.Ru Сайт Сергея Григорьянца

Agentura.Ru - Спецслужбы под контролем

© Agentura.Ru, 2000-2013 гг. Пишите нам  Пишите нам

Япония

В 1922 г. после изгнания японцев из Владивостока Разведывательное управление Штаба РККА принимает решительные меры по организации агентурной разведки против Японии. С этой целью во Владивостоке при разведотделе 17-го стрелкового корпуса, входившего в 5-ю армию, создается агентурное отделение с целью подготовки и заброски агентуры в Японию. Несмотря на многочисленные сложности, связанные с отсутствием денежных средств и подготовленных кадров, некоторые успехи были достигнуты. Так, в 1923 г. разведотделом 17-го стрелкового корпуса был завербован боцман японского броненосца "Ниссин". Этот агент передавал ценные сведения о военно-морском флоте Японии, однако через год связь с ним была потеряна. В том же 1923 г. начальником агентурной разведки 17-го корпуса Л.Я.Бурлаковым был завербован В.С.Ощепков (*), ставший первым советским нелегалом в Японии.

Первое время Ощепков, получивший псевдонимы "Японец" и "Монах", собирал информацию о японских войсках на Сахалине, а в середине 1924 г. выехал через Шанхай в Японию, в город Кобе, бывший в то время кинематографическим центром страны восходящего солнца. Несмотря на короткий срок пребывания в Японии (с ноября 1924 по апрель 1926 г.), слабую разведывательную подготовку, недостаток денежных средств и жесткий контрразведывательный режим Ощепкову удалось сделать очень многое. Так, в январе 1925 г. им был завербован преподаватель Токийского военного училища К., получивший псевдоним "Чепчин". С его помощью в разведотдел Сибирского военного округа, на который с ноября 1923 г. была возложена разведка против Японии, были направленны уставы всех родов войск, учебники по тактике, некоторые не подлежащие продаже издания типографии "Кайкоося", выполняющей заказы министерства обороны и Генерального штаба, программа занятий в Токийском военном училище и т. п. Кроме того, Ощепкову удалось через фотографа, ателье которого находилось напротив казарм 1-го Абазского полка, получить расписание проводимых с солдатами занятий. Вышел Ощепков и на белого атамана Семенова, который в это время вел судебные процессы за царские денежные вклады, находящиеся в японских банках.

Однако в апреле 1926 г., когда работа начала налаживаться, Ощепкова неожиданно отозвали во Владивосток. Причиной тому было недовольство его работой начальника разведотдела Сибирского ВО Заколодкина, слабо разбиравшегося в реалиях японской действительности. В результате, как докладывал в 1927 г. начальнику Разведупра Берзину новый начальник разведотдела Сибирского ВО Комаров, военная разведка лишилась ценного нелегального резидента в Токио, "которого нам едва ли придется иметь когда-либо ... Я полагаю, что если бы дали нам Ощепкова сейчас, мы бы сделали из него работника такого, о котором может быть не позволяем себе и думать".

После установления с Японией дипломатических отношений разведывательную работу по ней стали вести с легальных позиций. Первым военным атташе и резидентом в Японии в 1925-1926 гг. был К.Ю.Янель (*). Среди действовавших в 1920-х годах в Японии под легальным прикрытием сотрудников Разведупра можно назвать консула в Нагасаки, бывшего царского офицера Васильева, М.Бабичева, работавшего под "крышей" Совторгфлота. А о результатах работы можно судить по "Отчету о работе информационно-статистического отдела Разведывательного управления штаба РККА за 1924-1925 операционный год", в котором говорилось, что необходимо "освещение во всех деталях вооруженных сил Японии, которая в силу политических и иных условий до сих пор охватывалась нашим агентурным аппаратом в недостаточной мере".

Поэтому неудивительно, что в начале 1930-х годов Разведупр вновь вернулся к нелегальным методам работы в Японии. И уже в сентябре 1933 г. в Японию прибыл небезызвестный Рихард Зорге, которого уже ожидал радист Бруно Вендт ("Бернард"), бывший немецкий моряк. Так было положено начало работы нелегальной резидентуры "Рамзай", чрезвычайно много сделавшей для освещения военного и политического положения в Японии в конце 30-х — начале 40-х гг.

Одновременно с Зорге в Японию были посланы в качестве нелегальных резидентов английский журналист немецкого происхождения Гюнтер Штайн ("Густав") и финская коммунистка Айно Куусинен ("Ингрид"), жена одного из лидеров Коминтерна, а позднее члена Президиума ЦК КПСС Отто Куусинена.

Таким образом, можно констатировать, что к концу 1920-х гг. становление заграничных резидентур советской военной разведки было, в основном, закончено. IV Управление имело в своем распоряжении сильный заграничный аппарат легальных резидентур, работавших под официальным прикрытием, и разветвленную нелегальную сеть. Так, например, в нелегальной берлинской резидентуре насчитывалось свыше 250 человек. На специальную работу в 1929-1930 гг. Управлению было выделено 750 тысяч американских долларов и 515 тысяч рублей (в эту сумму не входила оплата деятельности военных и военно-морских атташе и оплата научных командировок).

Необходимо также отметить, что одним из приоритетных направлений деятельности Разведупра во второй половине 20-х гг. становится военно-техническая разведка. Так, с апреля 1926 г. Разведупр выпускает "Военно-технический бюллетень". Это издание знакомило заинтересованные учреждения с секретными или не подлежащими оглашению материалами, которые не могли быть помещены или использованы в "Информационных сборниках" Разведупра. "Военно-технические бюллетени" должны были освещать новейшие технические достижения и их применение в области артиллерии, ручного оружия, броневого дела, военной химии, связи и электротехники, военно-инженерного дела, воздушного флота, морского флота и военной промышленности.

Для ведения военно-технической разведки использовались все возможности, как легальные, так и нелегальные. На легальном уровне разведка широко пользовалась возможностями Наркомата внешней торговли и Наркомата по иностранным делам. В советских торгпредствах создаются инженерные отделы, которые должны обеспечивать РККА всем необходимым — от современной военной техники до предметов культурно-бытового назначения. Кроме всего прочего, инженерные отделы обязаны были "собирать, проверять, систематизировать и изучать все материалы о новых научно-технических усовершенствованиях и достижениях, как применяемых, так и могущих быть примененными для военных целей и обороны страны". Естественно, среди сотрудников ИО были и военные разведчики. Одним из наиболее известных среди них был Г.П.Григорьев, инженер советского торгпредства в Милане, который многие годы поддерживал связь с резидентурой Л.Е.Маневича.

Что до масштабов деятельности военной агентурной разведки, то о них можно судить по докладу начальника 3-го отдела А.М.Никонова. В нем говорится, что только в 1924-1925 гг. через агентурный аппарат Разведупра было получено "9851 агентурных материалов, с общим количеством 84148 листов и 3703 книг и журналов: кроме того получались материалы непосредственно других органов — в количестве 1986 материалов ... Отделом было дано 10000 оценок на поступившие материалы, а также 3156 заданий агентуре ... Из общего количества ... данных заданий приходилось: 784 (24,8%) на сухопутные вооруженные силы, 274 (8,75%) на политические и экономические вопросы, 1310 (41,9%) на военную технику, 405 (12,5%) на воздушный флот и 383 (12,1%) на военно-морской флот".

 

Алексеев М. "Монах" с черным поясом. Родина. 1997, №8. С.68.

Там же. С.69.

Кочик В. Советская военная разведка: структура и кадры // Правда-5. 1998, №29. С.10-11.

Там же.

Там же.

Там же.