В 1965 году следователь КГБ Пахомов
Виктор Александрович, занимавшийся политическим делом Синявского - Даниэля, в
очередной раз допрашивая Синявского, сказал: "Знаете, .Андрей Донатович,
может, через 20 лет вы и будете правы, но сегодня прав я". Слова
сотрудника КГБ оказались пророческими, но автор сбывшегося предсказания не
спешил пожинать лавры, а, напротив, избегал встречи с людьми, которые могли бы
по достоинству оценить его правоту.
Следователь Синявского
"Прошло почти 30 лет, -
рассказывает Мария Розанова, вдова знаменитого диссидента Синявского, - и в
году 1992-м я попыталась встретиться со следователем Пахомовым". Розанова
отнесла в окошечко приёмной бывшего КГБ письмо с просьбой помочь найти
Пахомова, специально пояснив, что встреча с указанным господином необходима ей
для подготовки книги воспоминаний о нашумевшем процессе, а вовсе не для того,
чтобы призвать его к ответу.
"В моей
книге будут рассказы Синявского, мои воспоминания, документальные материалы. В
связи с этим очень хотелось бы встретиться с нашим следователем Пахомовым и
поговорить с ним об этом деле. Ни в коем случае не для сведения счётов, не для
перечисления обид и не для оскорблений, а чтобы как-то прояснить чисто
психологически ситуацию того времени и как она представлялась с его,
следовательской, стороны. Я подозреваю, что Виктор Александрович Пахомов давно
уже на пенсии и очень прошу помочь мне его разыскать. Может быть, Виктор
Александрович не сразу согласится со мной (или с нами) встретиться. Прошу вас
заверить его, что это будет совсем не страшно, а даже интересно", - писала
Розанова.
Спустя год она получила
совершенно безнадёжный ответ - следователь Пахомов от встречи отказался.
"К моему глубокому сожалению, - пояснила "Версии" Мария
Розанова, - ведь это очень интересный вопрос, как себя чувствуют люди, которые
преследовали других за идеологию? Кагэбэшник, чем ты живёшь сейчас?".
Депутат
Нас тоже очень заинтересовал
вопрос, как нельзя более точно сформулированный верной спутницей Андрея
Синявского. Чем заняты въедливые следователи и бравые оперативники, боровшиеся
с антисоветчиками, сажавшие людей за критику режима, политические анекдоты и
самиздат. Ведь ещё какие-то 15 лет назад целая армия сотрудников 5-го
управления КГБ с утра до вечера занималась тем, что ловила распространителей
"идеологической заразы".
Статьи, по
которым они предъявляли обвинения, изъяты из Уголовного кодекса, а политзэки
признаны нашим государством жертвами репрессий. А кем признаны те, кто эти
репрессии осуществлял? Ведь вряд ли все они умерли или коротают свой век на
пенсии.
Выяснилось, что не только
Синявский с помощью своей жены пытался разыскать своих преследователей. Этим же
вопросом интересовался и трижды сидевший за идею Александр Гинзбург, уже много
лет живущий в Париже. Первый срок ему дали за участие в издании альманаха "Синтаксис",
где он поместил не прошедшие цензуру стихи Окуджавы, Ахмадулиной и Сапгира.
Второй - за сборник "Белая книга", где были собраны материалы по
процессу Синявского и Даниэля. В последний раз Гинзбурга арестовали по личному
указанию Андропова как одного из лидеров правозащитного движения в стране.
Александр Ильич, много лет
проработавший ведущим обозревателем "Русской мысли", рассказал мне о
судьбе своего следователя. "В начале 90-х я узнал, что следователь КГБ по
моему последнему делу - Саушкин - избран в Моссовет, да ещё от партии
"ДемРоссия". Я был поражён. Пытался выяснить, как так получилось, в
самой партии. Там мне сказали, что его включили в списки по чьей-то
рекомендации, не зная о его прошлом. Потом я узнал из российских газет, что
этот Саушкин, закончив депутатский срок досрочно, приобрёл кинотеатр
"Октябрь", а затем купил в Одессе какой-то корабль и был слух, что на
этом корабле перевозили наркотики из Турции в Севастополь. С этого момента я
потерял его след", - рассказал "Версии" Александр Гинзбург.
Виктор Черкесов
Иногда они возвращаются Но следы далеко не всех гонителей
диссидентов потерялись. Некоторые продолжают "следить" и довольно
активно по сей день. На слуху такие имена, как Виктор Черкесов, ныне
полномочный представитель президента в Северо-Западном федеральном округе,
Филипп Бобков, руководитель службы безопасности когда-то могущественной группы
"Мост-Медиа", которой кроме одноимённого банка в недалёком прошлом
при надлежал канал НТВ и издательский холдинг "Семь дней". Заседает в
Госдуме депутат Валерий Воротников, последний руководитель 5-го управления КГБ.
Когда-то эти
люди могли делать карьеру на преследовании инакомыслящих. В отличие от многих
бывших сотрудников КГБ они процветают и сегодня. Сегодня им, респектабельным и
удачливым, об этом вряд ли кто-то напоминает. Но их жертвы запомнили этих людей
именно в облике следователей и кураторов от КГБ.
Вячеслава Долинина, который
сейчас является одним из руководителей питерского отделения правозащитного
общества "Мемориал", арестовали в 1982 году за издание бюллетеня СМОТ
(Свободное межконфессиональное объединение трудящихся), который перепечатал
журнал "Посев". Вменили 70-ю статью (антисоветчина). Дело СМОТ вёл
Виктор Черкесов, тогда следователь управления КГБ по Ленинграду и области.
"Я был не единственный, кем
занимался Черкесов, по тому же делу сел поэт Ростислав Евдокимов. До этого, в
1979 году, Черкесов вёл дело Владимира Пореши, которого осудили за религиозный
журнал "Община", а также принимал участие в деле Александра
Огородникова, получившего следующий срок за этот журнал, не выходя из колонии.
А в 1983 году Черкесов возглавлял бригаду по делу литературоведа Михаила
Мейлоха. За редактирование Хармса Мейлох получил 4 года лагерей и 2 года
ссылки", - вспоминает бывший политзэк. - Хота, - продолжает он, - мне
Черкесов сильно не запомнился - серый, посредственный человек, не имеющий ярко
выраженных качеств. Единственное, что его отличало, - это умение врать в глаза,
не краснея".
Работа по профилю
Юлий Рыбаков, председатель
Подкомитета по правам человека Комитета по законодательству Госдумы РФ, с 1976
по 1982 год валил лес на Севере за распространение книг Солженицына. С Виктором
Черкесовым он столкнулся в конце 80-х, когда тот уже вырос до замначальника
следственного управления ленинградского УКГБ, получив за заслуги орден Красной
Звезды.
"В 1988
году я вместе с Новодворской был одним из организаторов "Демократического
союза". Тогда ленинградское управление КГБ возбудило дело по поводу нашего
издания "Свободное слово", которое представляло собой
антикоммунистическую брошюру. Черкесов подписывал ордера на обыск в моей
квартире и дома у Ростислава Евдокимова, копия одного из них хранится в музее
политических движений в Санкт-Петербурге. Вокруг этого дела поднялся страшный
шум, в ответ Черкесов собрал пресс-конференцию и объявил, что раскрыл заговор
антисоветчиков. В доказательство он привёл то, что во время обысков была изъята
"машинка-факс", с помощью которой можно передавать тексты за границу.
Дело в конце концов закрыли. Это было последнее дело по такой статье", -
говорит Юлий Рыбаков.
По воспоминаниям участников тех
событий, Черкесов проявлял служебное рвение до последнего. Например, он
занимался делом Ирины Турковой, которая стала последним человеком в СССР,
получившим срок за политические анекдоты. К сожалению, считают питерские
диссиденты, Черкесов - не единственный из "них", кто опять прорвался
к власти.
Вячеслав Полинин говорит, что
Павла Кошелева, нынешнего зампреда Комитета по культуре правительства
Санкт-Петербурга, питерская интеллигенция помнит как куратора от КГБ
"Клуба-81" и движения художников-нонконформистов.
Александр Кармацкий, глава
питерской налоговой полиции и 1-й заместитель начальника Главного управления
ФСНП России по Северо-Западному федеральному округу, врезался в память многих
как преследователь феминисток. Когда-то он служил в одном отделе с Черкесовым.
Длительный опыт работы в следственных подразделениях КГБ помог Кармацкому найти
своё место при новой власти и стать ей необходимым. Примерно за год до начала
кампании против Владимира Гусинского и его СМИ, в марте 1998 года, питерская
налоговая полиция под руководством Кармацкого обыскала офис фирмы "Русское
видео". Там и были изъяты документы, которые впоследствии стали основой
уголовного дела против опального медиамагната. По всей видимости, информацию о
том, где искать компромат на Гусинского, Кармацкий получил в то время, когда
возглавлял экономическую контрразведку УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской
области.
Эпилог этой истории печален:
директор "Русского видео" Дмитрий Рождественский, не старый ещё
человек, скончался буквально на днях, не выдержав прессинга уголовного дела,
Гусинский - в розыске. Кармацкий раздаёт интервью журналистам, где рассказывает
о том, как навести порядок в стране.
Ещё один человек, крепко
связанный с Черкесовым чекистским прошлым и полпредским настоящим, - Александр
Фёдоров. Сегодня он заместитель полпреда. Человеку, принимавшему участие в обвинениях
"Демсоюза" в антисоветской агитации, по иронии судьбы поручено
следить за исполнением законов в Северо-Западном округе.
Проверенные методы
Конечно же, не все преследователи
диссидентов сделали блестящую карьеру в наши дни, многие просто продвинулись по
службе.
Наум Ним,
главный редактор журнала "Индекс/ Досье на цензуру", отсидевший в
своё время за распространение произведений Солженицына, совершенно случайно
увидел по телевизору своего следователя Евгения Проценко. За 20 с лишним лет
капитан стал полковником и теперь руководит следственным отделом Ростовского
УФСБ. "Когда я увидел этого Проценко, он рассказывал о задержании
человека, у которого изъяли вахабитскую литературу, и утверждал, что именно это
изобличает его вину. В точности, как в советские времена", - комментирует
Наум Ним. Но, по мнению Нима, такие люди, как Проценко, просто дослужились за
десятки лет до некоторых званий и должностей. И это несравнимо со взлётами Черкесова
и Бобкова, которые и тут сумели оказаться необходимыми. Как Мюллер, который
когда-то сажал Гитлера.
Заговор бывших
